Дуракам всегда везёт

– Машина моя возле одной нескошенной клетки стоит. Ну, где поздний сорт сеяли, – крикнул Володя в пыльную решетку микрофона. – Насонов на водовозке подъезжал уже. Он мне радировал, что из шланга под давлением отмыл ЗиЛа до блеска шлифованного самовара. Я сейчас туда еду. Буду ждать. Лёнька Прибылов там уже с комбайном? Чтоб загрузку сфотографировать?

– Там. Только что с ним говорил. А ты корреспонденту про него не забудь пару слов замолвить. Да про совхоз вообще. Меня можешь как-нибудь вплести в статью. Я начальник твой или хрен с горы? Отбой. Конец связи, – рация хрюкнула, пискнула и заглохла.

–Тебя Витёк Пряхин отвезёт, – сказал завгар. – Вот где он, сучок. В «буру» режется с кузнецом.

Петелин подошел к игрокам и свистнул.

– Малой, погнали. Мне там ещё переодеться надо в робу. Причесаться.

И они сели в Витькин ГаЗ-51.

– Десять лет телеге, а как едет, а? – весело сказал или спросил Пряхин. – Сам всё довёл до ума. Месяц корячился на яме. Эх, мать моя женщина, когда ко мне корреспонденты начнут ездить? Везёт тебе. Вся страна тебя через них знает да уважает.

– А чего бы ты им рассказал, Витюха? – улыбнулся Петелин, разглядывая степь с сиденья пассажира. Когда сам за баранкой, не шибко к окружению приглядываешься. Не до того.

– Не, – Витёк посерьёзнел. – Это я бы его попросил рассказать. Он же, зараза, побольше нас мотается, видит побольше. Так вот я бы знать хотел, везде что ли так? Одних двумя руками руководство в «дамки» выщёлкивает. Или по-картёжному – в тузы козырные, а другим общий привет на собрании и кукиш с маслом в карман. Дерьмовые машины, трёпанные как шалавы в городе на вокзале – нам, муравьям. Комбайны, которые рассыпаются на стерне – нам же! Во, мля! Тебе вот, Володя, перебей ногу дрыном – далеко убежишь и кого перегонишь? Да ладно. Это я так. Выпил вчера лишку. Не отошел полностью. Буровлю хрень всякую. Не слушай. Дурак я, что болтанул не то.

– Ну, есть малость перебора, – кивнул Владимир Иванович. – А чего ты вдруг? Живётся плохо? Жена – красавица городская. Шкеты маленькие оба здоровы. Дом – пятистенка. Что не так?

– А… – Пряхин Витёк тихо, но длинно выматерился в свое окно, сурка спугнул. Звука машины сурки не боятся, а от голоса в нору сваливают немедленно. – Надо пить завязывать.

Он умолк, без выражения глядя на дорогу, и шмыгал носом. Думал о чём-то, видимо.Так всю дорогу молча и ехали.

– Ладно, тут останови. Пёхом пройдусь до машины, – Петелин спрыгнул на траву у обочины и махнул Витьку рукой. – Езжай. Всё. Спасибо, что подвёз.

Корреспондент приехал на директорском УАЗике с дежурным шофёром Лыковым, который на стерню не поехал, а встал на траве среди поздних фиолетовых цветов. Парень из газеты был молодой и без чёртиков в глазах, какие у многих корреспондентов обозначали и шустрость ума, мастерство и такое знание жизни, какое только запрещённый Бог имеет. В такие глаза с чёртиками помещалась усталость от огромного груза знаний и от увесистого как гиря жизненного опыта. Они приезжали в джинсах сверхмодных и дефицитных, в ковбойских рубашках пёстрых, болоньевых курточках с погончиками, купленными по высокому блату обкомовскому. В редакции списки составляли – кто что купит. Туда же невиданные простым народом щмотки и привозили. Так вот: приезжали деловые корреспонденты в авангардных одеждах, увешанные фотоаппаратами, экспонометрами и сумочками для плёнок и блокнотов. И все эти заграничные штучки-дрючки должны были добавлять им вес и солидность. Но не добавляли. Потому как смешно они выглядели в колхозе. А этот был в нормальном сером костюме, чёрной рубашке и в отечественных ботинках на микропорке.

– Лёха, – протянул он руку Петелину. – Фамилия моя Малович. Ну, поехали под бункер? Полный он? Я сниму стандартный кадр, а потом на ток поедем. По дороге и поговорим.

– Всё? – удивился Петелин. – Меня не фотографируешь на подножке? Одна рука на руле, другая козырьком над глазами? Вроде бы я всегда вдаль гляжу безостановочно. Все так меня фотографируют.

Корреспондент Лёха искренне захохотал.

– Да просить будете – не сниму такой кадр, – сказал он после приступа смеха. – Чего Вам вдаль пялиться? На дорогу смотреть надо. А?

– Ну, тогда поехали, – Петелин завёл движок. – Скажешь, где встать.

Ехали недолго. Но Володя успел удивиться тому, что, оказывается, всяких корреспондентов с некоторых пор встречал по одёжке. Много цацек на теле, болонья с десятком карманов, импортные авторучки, штаны пастухов американских и невиданные фотоаппараты почему-то гарантировали, что статья будет почти глупой, хоть и хвалебной.

– А ты чего, Лёха, не по форме одет. А? – Петелин потрогал серый рукав. – Обычная щерсть. Ботинки в Зарайске сделаны. Денег нет на блатные штаны американские? Жынцы, да?