Дурной глаз

Подошёл Джек. Она заметила его отражение в стекле и обернулась.

– Его плащ был сухим. – Он точно читал её мысли.

– И из парадной не вышел. Это розыгрыш, теперь вам ясно? В этом доме треть квартир пустует. Возможно, сейчас в одной из них сидят эти приколисты и подглядывают за нами.

– А смысл?

– Ну это типа должно быть смешно. Знаешь ведь, какой юмор в зомбоящике. Может, нам подмешали пурген в еду. А то и вовсе конский возбудитель.

– Не уверен, что это смешно, – подумав, согласился Джек. Он хотел ещё что-то добавить, но тут из комнаты позвал Илья.

– Прекращайте целоваться! Налетай, пока всё не съели!

– Только мало чёт, – добавил Серый. Когда Сакура и Джек вошли в комнату, он придирчиво заглядывал под крышку одного из контейнеров.

– Серёга хотел наесться от пуза за сто девяносто рублей, – фыркнул Илья. – Кстати, с остальных по столько же.

– А где моё-то? Я только как бы пельмени узнаю.

Илья предложил:

– Давайте пробовать всё, – и подцепил пластиковой вилкой что-то тягучее и вязкое, как расплавленный сыр. В другой руке он держал бокал, наполненный до краёв пивом. – Предлагаю тост. За «Транстемпоральную службу доставки еды»!

Не мешкая, он отправил в рот незнакомую снедь. Его и без того большие, слегка навыкате глаза раскрылись ещё сильнее, а лицо приняло выражение: Н – недурно!»

– Земляника из мяса, – заключил Илья. – Я по-другому сказать не могу. Попробуйте сами. Сакура? Это правда вкусно.

– Нет уж. – Она адресовала ему кривую улыбку. – Я пас, я по пельменям. И чтоб никто их не трогал, о’кей?

Никто и не претендовал. Она съела их все ещё до того, как компания отыграла партию в «Имаджинариум». Их было всего шесть – пельмешков, а не партий – и Сакура не могла не признать, что они оказались действительно вкусными. Они только разожгли её аппетит.

У ребят, видимо, были схожие ощущения – их контейнеры показали дно столь же быстро.

– Кто хочет ещё? – озвучил общую мысль Илья. – Серьёзно, у нас впереди замес на всю ночь: две новые колоды карт, двенадцать бутылок пиваса и ноль чего пожевать.

– Давай пиццу, – предложила Сакура без особой надежды.

– Пиццу, пиццу… – отмахнулся Илья, усаживаясь за комп. – У нас тут еда из будущего по акции, а ты вон чего советуешь… Вьюноши, кто со мной в двадцать второй век?

Серый поднял руку. Джек, избегая встречаться взглядом с Сакурой, кивнул.

– Большинство, – констатировал Илья.

– Мужской мир такой мужской.

– Да возьму я тебе пельмени! – Илья уже скроллил страницу. – Вы гляньте только, что предлагают лихие две тысячи сто девяностые. – «Юумз, сплишированный в байруме». «Докстаг на тзифте», язык сломаешь. «Ма… маршпшошловото по-патазмагдийски». Я, между прочим, не уверен, что правильно это прочитал. – Он захихикал. – Нормально, креативчик!

Серый придвинулся к Сакуре и спросил голосом заговорщика:

– А может ты как бы попробуешь? Я за тебя заплачý.

– Серёж, меня не надо угощать. Мы это тему давно закрыли, о’кей?

Серый надулся:

– Я просто хотел тебя угостить. Как бы ничего такого.

– Не стóит… Илья, найди мне, я не знаю, роллы.

– Какие роллы в 2190-м году? Вот! Эврика, друзья. «Юлтуз в большом баскете», есть на четыре порции. «Баскет», корзинка, значит. Сакура, это почти как роллы, взгляни. – И он развернул монитор так, что стало видно всем.

Нет, решила Сакура, юлтуз совсем не похож на роллы. Увиденное сильнее всего напоминало осьминожков, маленьких, розоватых, полупрозрачных… и сочных. Присыпанные зелёными пушистыми семенами, они нежились на тарелке в лужице янтарного масла.

Они выглядели заманчиво.

«А почему бы и нет?», – подумала Сакура.

И произнесла это вслух. Илья показал большой палец и сделал заказ.

Как и в первом случае, курьер продемонстрировал обещанную точность. Он позвонил в дверь на пятой минуте с того момента, как на мониторе высветилась пульсирующая, точно свежая рана, надпись «ВАШ ЗАКАЗ ПРИНЯТ! BON APPETIT!». За это время Сакура успела изучить надписи на пустых коробках из-под еды, те самые, которые обычно набирают мелким шрифтом. В состав продуктов входили такие незаменимые для организма элементы, как парафиновый белок, грибной микропротеин, углеродная мука и нефтяная эмульсия. Отозвав в сторонку Джека, Сакура показала ему одну из картонок, на что он флегматично пожал плечами: «Мы только что навернули пластмассы».

Курьер был неопределённого возраста, прямоуголен и лыс. На нём был длинный, до пят, плащ уже знакомых цветов – жёлтого и лилового. Своим застывшим, бледным, лишённым всякого выражения лицом курьер очень здорово изображал киборга или андроида, а заговорив, лишь усилил сходство.

– Калибровка. – Что за голос! Симфония сотен вращающихся жужжащих шестерёнок, шелеста крыльев мёртвых скарабеев под облетевшей ноябрьской листвой, потрескивания помех. Его губы почти не двигались, создавая эффект чревовещания. – Калибровка завершена. Соответствие девяносто и два десятых процента.

– Десять единорогов из десяти, – вырвалось у Сакуры, впечатлённой такой самопрезентацией.