Дурной глаз

– Там, за дверью, несколько пустых комнат. Абсолютно пустых, – подчеркнул Денис. – Я быстро осмотрю их, сделаю снимки, а затем мы свалим отсюда. Обещаю.

Денис взялся за ручку, сальную на ощупь, и потянул.

– Ты можешь подождать меня снаружи, – предложил он.

Самира, сопя, взлетела на крыльцо. Денис потянул сильнее. Дверь отворилась. Денис ожидал услышать скрип, но вместо этого тишина лишь плотнее окутала их, до лёгкого звона в ушах.

Стоя на пороге, он решил, что нашёл объяснение своей тревожности. Запах. Разумеется, Денис уловил его во дворе, но там запах был слишком слабым, чтобы зафиксироваться в сознании. Зато теперь его накрыло тёплой волной скисшего воздуха, как будто Денис опустил лицо в пакет с несвежей блевотиной.

За его плечом охнула от отвращения Самира.

Морщась, он распахнул дверь настежь. Мутный свет неохотно просочился в прихожую, облизывая сгнивший половик, усыпанный осколками зеркала. Справа громоздились очертания того, что когда-то было шкафом. Денис переступил через порог, ощущая, как пружинят под ногами трухлявые доски. Медленно двинулся по коридору.

Когда он добрался до входа в комнату, Самира последовала за ним, стараясь ни до чего не дотрагиваться.

Денис постоял в проёме, чтобы привыкнуть к царящей в комнате темноте. Самира держалась за его спиной так близко, что он чувствовал дыхание девушки на своей шее, слышал, как стучит её сердце. Ему даже показалось, что их сердца бьются синхронно. В другой ситуации он нашёл бы это романтичным.

– Здесь никого, – сказал Денис, наконец. – Ни бомжей, ни наркоманов.

– Никто сюда не заходит, – откликнулась Самира дрожащим голосом. – Нет таких сумасшедших.

«Кто-то же сорвал замок на входной двери», – подумал Денис, но озвучивать мысль не решился – неизвестно, как отреагирует на неё Самира.

– Прекрати, – вяло отмахнулся он.

Самира продолжала гнуть своё:

– Несколько соток в городской черте – и никто за столько лет не положил на них глаз. Всем известно, что это место ненормальное, и тебе тоже.

– Нет, – соврал Денис, опять начиная злиться на неё. – Это просто дом.

– А то, что семья Чобита умерла – совпадение, – воскликнула Самира с сарказмом.

– Именно. С девочками произошёл несчастный случай, а то, что мать вскрыла себе вены – вообще неудивительно. Просто дом, просто несчастный случай, а Мама Кира – просто толстая неприятная тётка.

– Ты её видел?

– Видел, – неохотно ответил Денис. – Ничего особенного.

Он вошёл в комнату. Следом проскользнула Самира. Здесь вонь усилилась, словно они очутились в желудке старика-великана. Чахоточный свет пробивался сквозь заколоченные окна, выхватывая грузные бесформенные формы, в которые превратилась мебель. Кое-где сохранились обои, они напоминали размазанный по стенам белесый кисель. Свалявшаяся паутина, похожая на седые клоки лобковых волос, собирала пыль по углам. Денис осторожно вышел на середину комнаты. Его движения казались замедленными и плавными, и Самира подумала о рыбах, проплывающих у поверхности озера в шлейфе частичек ила. Трепещущие росчерки света, которые обвивали тело Дениса, усиливали сходство.

– Гляди, – шёпотом произнёс он, указывая рукой на дальнюю стену.

Самира не хотела, но тухлое пространство дома – девушка была готова поклясться – обладало некой силой, сколь могучей, столь и ужасающей. Оно затягивало её в себя. Лишало воли. Ей оставалось лишь подчиниться и наблюдать за собой как за незадачливой героиней немого кино.

Лавируя между оплывшими углами утопленных в тенях вещей, она присоединилась к Денису. Он всё ещё держал руку перед собой, указывая на огромное, от пола до потолка, пятно гари – след неудавшегося поджога. Что-то – возможно, часы, – вплавилось в головешки и напоминало крючконосую голову гаргульи.

«Конечно, это часы, – подумала Самира. – Ты же не ожидала увидеть здесь пентаграммы или алтарь для жертвоприношений?»

Денис отступил на шаг, выставив перед собой камеру, словно святое писание, и Самире захотелось закричать, остановить его, будто вспышка могла пробудить духов, что пропитали это место своим голодным злом. В ту секунду она не сомневалась, что именно так и произойдёт, но, разумеется, промолчала.

Денис нажал на кнопку. Свет обжёг привыкшие к темноте глаза, и Самира моргнула, успев, однако, различить убранство комнаты в чёрно-белом цвете, как будто могучая сила высосала из мира все остальные краски. Денис сделал повторный снимок. Тень его долговязой фигуры рассекла комнату пополам. Когда вспышка погасла, они повторно ослепли на несколько мгновений, и единственным отчётливым ощущением стал шум крови в ушах.

– Теперь всё? – прошептала Самира. Её губы дрожали.

– Да, – сказал Денис. Его охватил нездоровый ажиотаж. – Ещё другие комнаты осмотрим и уносим ноги.

Самира еле слышно застонала. Денис притворился, что не заметил этого.