Дурочка (Ожидание гусеницы)

Минут пять плакали втроем. Аглая беззвучно, не вытирая слез с лица. Туся и Лукреция – обнявшись и громко подвывая. Туся успокоилась первой, посмотрела просветленно, утерлась воротником байковой рубашки. Лукреция помогла дочери сесть и заметила, стараясь установить дыхание:

– Я вообще… не помню, чтобы ты когда-нибудь плакала.

– Вот и ладно, – улыбнулась Туся. – Вот и хорошо. Мы оплакали и Пашку Воеводина, и нашу печаль. А то я с ночи хожу как застывшая – ни слезинки.

– Да, – судорожно вздохнула Аглая, – мы хорошо отплакали дядю Пашу. И всех нас…

Следствие

Через две недели Лукреция вынуждена была поехать в Москву для беседы со следователем. Им оказалась молодая женщина – не больше тридцати, высокая, дородная, с веселыми глазами.

– Не обиделись, что я позвонила так рано? – спросила она первым делом, как только Лукреция уселась на стуле в ее кабинете и положила на стол паспорт. – Ваш зять, который сейчас проживает в вашей квартире, отказался принять повестку. Сказал, что по закону вручить нужно лично адресату. Изучает юриспруденцию?

Не дождавшись ответа, следователь понимающе усмехнулась.

– Спасибо, что приехали сегодня.

– По какому делу вы хотели меня видеть? – устало поинтересовалась Лукреция.

– Дело заведено о пропаже Максима Чарушина, 28 лет, проживающего… – женщина порылась в папке с бумагами и положила на стол небольшую цветную фотографию.

Смирновская достала очки. Фотография, вероятно, была старой, так что Лукреция совершенно искренне озадачилась, рассмотрев лицо молодого человека с короткой стрижкой. Глаза у парня поляроидно отсвечивали дьявольским красным огнем, а волосы казались темными.

– Я не знаю этого человека, – отодвинула она фотографию. – Кто он?

– Искусствовед, младший научный сотрудник. Работает в Третьяковке. Районный участковый видел Чарушина восемнадцать дней назад в вашей квартире, дерущимся с вашим зятем.

– Раков уже дал свои показания? – спросила Лукреция, справившись с удивлением после «искусствоведа».

– Дал, но Чарушин якобы приходил к вашей…

– Этого парня кто-нибудь видел после драки с моим зятем? – перебила Смирновская.

Следователь откинулась на спинку стула, повертела задумчиво ручку между пальцами и ответила, не потеряв веселости в глазах:

– Да, той же ночью. Его девушка. Они живут вместе.

– Тогда – до свидания, Галина Рамхатовна, – Лукреция встала и направилась к двери.

– Его машину видели на бензозаправке недалеко от Усково, где вы проживаете с дочерью, – успела проговорить следователь, пока Смирновская еще была видна в проеме.

– Моя дочь не имеет поклонников, поверьте, – через плечо сказала Лукреция. – Она человек совершенно не публичный и живет со мной в полной изоляции.

После чего закрыла дверь и еще раз прочла имя следователя на табличке. Удостоверилась, что правильно назвала отчество, вздохнула с облегчением и пошла к выходу.

Галина Рамхатовна в задумчивости повертела ручку, кивнула сама себе, выдвинула ящик стола и посмотрела на лежащий там яркий глянцевый журнал. Улыбнулась:

– Да уж!.. Голая затворница.