Дурочка (Ожидание гусеницы)

Мысленно собрав вместе бывшего конторщика, неприкасаемого бандита и искусствоведа с газовым баллончиком, Антон перетасовывал эту троицу так и этак, пока не понял, что приговорил Исламбекова, как только прочитал его досье.

Раков отжался двадцать раз от пола. Выпил три стакана воды из графина. Вспомнил все рискованные моменты своей жизни и понял, что ему везло на экспромты. Получалось, что тщательная подготовка и много раз прокрученный в голове сценарий обычно заканчивались провальными результатами. Поэтому Антон перестал представлять общую картину задуманного, поставил цель номер один – алиби, вышел из кабинета и спустился на проходную. Двое охранников играли в шашки. Он поинтересовался, где можно ночью перекусить поблизости, пожаловался, что сидеть придется до утра. Охранники посоветовали ему заказать пиццу из кафе неподалеку – доставят горячую, и ходить никуда не придется. И показали номер телефона, записанный на общей бумажке с номерами кабинетов.

– Тогда – две, – «обрадовался» Раков. – Угощаю! Вот деньги, позвоните, чтобы доставили на вахту часикам к двенадцати, а? Нет лучше к двум, к двум я точно спекусь, нужно будет перекусить.

– На меня тоже от двух до трех самый жор нападает, – признался один из охранников. – Значит, в два? Тебе, какую заказать?

– Любую, – отмахнулся Раков. – Когда доставят, наберите по местному номеру 38 кабинет, я спущусь.

Он поплелся к лестнице, а когда пропал из поля зрения охранников, бросился через две ступеньки наверх, уговаривая себя думать сейчас только о технической задаче. Он не первый раз имитировал свое присутствие на работе, но тогда это было проще – не для охранников на проходной. Осторожно достал прикрепленную скотчем к выдвижному ящику стола коробочку с двумя микросхемами и соединил городской телефонный аппарат сигналом – через переходник – со своим мобильным.

Цель номер два – пистолет, который… лежал в квартире Смирновской в тайнике. Раков открыл окно и осмотрел фасад трехэтажного здания снаружи – информационный отдел находился на третьем этаже, окна на решетках были только на первом и втором – там располагались архив и бухгалтерия. На спуск вниз у него ушло тридцать секунд – дольше пришлось возиться, чтобы хорошенько прикрыть снаружи раму окна. В квартире на Фрунзенской набережной он был через сорок минут. В двадцать два пятнадцать Раков сел в электричку до Усково, накинул на голову капюшон спортивной куртки и сгорбился у окна.

В это время в вагоне электрички многие пассажиры смотрелись странно. Парочка потных работяг в майках допивала бутылку водки из пластмассовых стаканчиков. Пожилая женщина в сарафане и шлепанцах монотонно распевала псалмы возле двух цыганок, невозмутимо засыпающих пол вокруг себя шелухой от семечек. Но мужчина у окна, закрывший голову капюшоном, был вне конкуренции, потому что держал на коленях небольшой кочан капусты руками… в черных шерстяных перчатках!

Без пяти одиннадцать вечера он подошел к дому Ционовского. В окнах второго этажа горел свет. Раков прошел вдоль забора и забрался на участок после ворот для въезда, перемахнув через штакетник. С этой стороны дома была темень – фонарь на фасаде не горел. С задней стороны от участка Лукреции падал яркий свет, выхватывая угол пристройки.

Цель номер два – быстрое убийство. Добравшись до парадной лестницы, Раков решительно поднялся и постучал в дверь. Никакой реакции.

– Милейший!.. – крикнул он, достал «вальтер» в полиэтиленовом пакете и засунул ствол в кочерыжку капусты. – Исмаил!.. как вас там? Я от Лукреции, принес вам еду! – Раков приложил ухо к двери.

В доме – ни звука.

– Что тут поделаешь! – громко возмутился Раков и топнул ногой, – Вот же как приспичит, что сделать, так не отстанет! День, ночь – ей все одно. Говорил же, что поздно уже – какая может быть еда!.. А если человек сильно голодный, так сам придет.

Его представление сработало: приоткрылась дверь уличной пристройки, в щели образовалась высокая фигура человека, слабо подсвеченная изнутри.

– Ну слава богу! – крикнул Раков и начал быстро спускаться вниз по ступенькам.

– Что надо? – строго поинтересовался мужчина, рассмотрел кочан капусты в руках Ракова и открыл дверь пошире. – Ты кто?

– Да я сторож Лукреции, еду тебе принес, – Раков двинулся к пристройке, приподняв кочан и невидимый за ним пистолет. – Пристала – неси и неси еду родственнику… профессора!..

Он выстрелил за несколько шагов до цели. Попал в грудь. Мужчина упал.

Раков бросился в пристройку, увидел, что лежащий Исламбеков смотрит на него, в ярости разевая рот, и выстрелил второй раз в голову. Почувствовал через ткань спортивных брюк тугие брызги. Опустил глаза – кроссовки тоже оказались заляпаны. Его «глушитель» при падении треснул и валялся у самой головы Исламбекова.