Душа без признаков жизни

Феликс осмотрел запястье. Сжал зубы. Символы, полученные в Обители, появились снова. Боль адская! Каждая линия татуировки, будто вскрывает кожу раскаленной добела иглой. Колени подкосило. Андриан тоже скривился, постанывал. Но потом — они протянули руки Атриксу. И стало еще хуже!

С груди вырвался плазменный шар. Огонь взмыл. Острая резь заставила Феликса согнуться. Казалось, из тела вырезали сердце.

Три энергетических шара слились в один, что повис над головой — плазма вибрировала, клокотала, осветила треснутые стены зала.

Атрикс схватил мужчин за руки. Зрачки его сузились в тонкую линию.

— Я, Атрикс Ахкета, обещаю выполнить желание манров, разделивших со мной круг. Взамен они помогут мне завладеть телом своего собрата. С помощью пектораля.

— Поклянитесь, — подсказал Волаг.

— Клянусь, — сказал Андриан.

Феликс прикусил язык. Выполнить желание?

— Клянусь, — воскликнул Феликс, — в обмен на исполнение моего желания.

Атрикс обсыпал Феликса щепотью подозрений. Но промолчал.

Шар над головой взорвался. Свет вынырнул в окна. Огненная пентаграмма погасла.

Тристан прижег рану на ладони Атрикса и открыл портал.

Король поднялся, ласково улыбнулся, и не успел Феликс отпрыгнуть, как Волаг взмахнул кинжалом, перерезав ему горло. Ладони обхватили шею, мокрую от горячей крови. Тело рухнуло на пол и рассыпалось в пыль. Андриана пырнули в сердце. Когда они вновь стали призраками, Волаг снял амулеты материализации.

— Теперь идите, — усмехнулся он и недолгим удалился из зала. — Мне пора ловить нашего ниндзя-капитана.

— Давайте поскорее уже вернемся, — запричитал Андриан, — я хочу в свое тело. И нормально пожрать!

— Есть идеи, в кого вселить Атрикса? — уточнил Тристан.

Феликс поник при мысли об Этель, но губы лишь заулыбались и выговорили:

— О, есть просто отличный вариант!

ГЛАВА 24.1. Андриан

В Обители Джамп три касты ракшасов: талы,

аталы и роки. Аталы проживают на семи планетах

галактики. Одна из них — Зевул. Ее Обитатели — демоны,

которые умеют регенерировать свое тело. Иногда их

называют оборотнями. Зевул — единственная планета,

куда проникает солнечный свет. Остальные планеты

аталов освещаются сиянием кристаллов.

«Песнь темных земель»

Лиситис, Старейшина Трибунала

— Нет, — заскулил Андриан. — Исключено!

— Брось, — шлепнул по плечу Феликс.— Мы оба его ненавидим.

— Он… не подарок! Но мы вдвоем через многое прошли.

— Да этот ублюдок чуть не убил тебя!

— Но я не он!

Андриан и Феликс стояли в квартире Стаса. Как и всегда, времени друг не терял. Женские стоны. Лифчик на торшере. Хихиканье… Две девушки обхаживали парня и громко смеялись над пошлыми шутками. И что они только не сделают ради денег? Спустя столько времени мысли об этом вызывают рвоту, и к своему неудовольствию Андриан знал этих голых, растрепанных девочек: начинали работать еще при нем. Троица кувыркалась второй час — в спальне, пропахшей дымом, соленой испариной и гормонами.

Пустые бутылки из-под виски дополняли образ молодежного хауса, свойственного всему, что любимо Стасом, и пробуждали в Андриане воспоминания о былом. Правда, он следил не за другом, а за мохнатым тарантулом в террариуме. Паук стучал лапами по сухим листьям. Иногда тихо шипел. В детстве Стас любил пугать гостей своей домашней зверушкой. Когда Андриан ночевал у него, то под утро тарантул обязательно ползал по волосам. Каждый раз!

Феликс решил подождать, пока девушки уйдут и тогда подселить Атрикса. Демон остался доволен выбором. По словам Тристана: энергетика Стаса очень сильная, а тело подходит идеально.

Тристан снова ходил с целыми глазами. Без пиратской повязки.

— Это временно, — опротестовал Феликс. — Ты вытащил меня из тела, чтобы поговорить. Тогда. У озера. Сделай то же самое сейчас. Вытащим Стаса, и расскажи ему об инциденте с автомобилем. Помиритесь, все дела, хорошо?

Андриан скривился, но кивнул. Снова заглянул в комнату. Раньше другу нравились брюнетки, а теперь по его груди елозят красные губы блондинок.

Тоска пробралась под ребра и вцепилась в сердце, сжимая его калёными плоскогубцами. Придушенный визг! И о ком ведь? О Марлин. Шесть дней минуло. Девушка очень удивится, когда Андриан без объяснений причин отсутствия, фанатично накинется вечером. Яркая картина, однако. Открывается дверь — и словно солдат, вернувшийся с трехлетней войны, Андриан впивается в карминовые губы.

Хотя нет... придумать оправдание придется, дабы Марлин не разбила о его голову вазу. В гневе любимая меняется до неузнаваемости.