Душа без признаков жизни

— Круто, — воодушевилась Крис, приняла весьма надменную позу и с вызовом вскинула подбородок. — На этом кладбище ничего путного не происходит. Я только цыган наблюдала, ворующих цветы с могил. Странные они.

«Сказала девочка, рисующая пентаграммы на бетоне», — подумала Марлин.

— И всё же… тебе надо быть осторожнее. Это опасно.

— Я не боюсь смерти, — отмахнулась Крис, сверкнув голубыми глазами.

— Это правильно. Бояться твоей смерти будут те, кто тобой дорожит. — Потирая изгиб руки, Марлин рассеянно опустила взгляд на догорающие свечи, расставленные вокруг чертежей. — Зачем тебе эти мерзости?

— Я хочу стать сатанисткой, — заявила Крис, выпрямляя спину: то ли потому что считала сатанизм чем-то головокружительно прекрасным, то ли, чтобы казаться выше на фоне Марлин.

С девочкой они были примерно одного роста.

Хотя обольщаться не стоит, ведь Кристина еще вырастет, а я так и останусь размером с домового.

Однако у девочки откровенно худое телосложение, длинные ноги и костлявые лопатки, но очень красивые черты лица и шея удивительной журавлиной тонкости.

Марлин же стройна, прекрасно сложена, хотя и неуклюжая, но с виду изящная. С лицом не эталонным, но нежным: выразительные серые глаза, маленький рот с пухлыми губами и выразительные скулы. Так говорил Феликс…

— Разве родители не разозлятся, что ты ночью шаришься где-то?

— Слушай, просто свали отсюда, а?

Глаза девочки, цвета инея, заблестели. Она отвернулась. Марлин поняла, что вопрос о родителях ее расстроил, и уточнила догадку наверняка:

— У тебя плохие отношения с ними?

Крис снова повернула голову в ее сторону в самом расстроенном состоянии духа.

— Нет у меня родителей.

Марлин сделалось стыдно.

— Но… кто-то же у тебя есть? Где ты живешь?

— Где, где… — Крис закатила глаза. — В дыре. Там же, где все остальные сироты.

Теперь стало не только неловко, но и отчего-то гадко за свое поведение перед девочкой, и Марлин лихорадочно придумывала, что сказать.

— Мой муж недавно погиб, а до этого ушли из жизни родители. Оба от рака, — выдавила она, надеясь снять неловкость, но Крис лишь пожала плечами. Марлин решила спросить напрямую: — А что случилось с твоими родителями?

— Ничего хорошего, — буркнула девочка.

— Логично, — не сдержалась Марлин, мысленно поругав себя за пылкость. — Ну… я не настаиваю на откровенности, но раз уж у нас обоих случились потери, можем поделиться ими. Так принято. Люди иногда разговаривают.

Марлин указала Крис на косую скамью, а сама — огляделась.

Над городом разлилась ночь.

Звезды мигают и растворяются в темноте. Ветер ласково обдувает ветви скрипящих елей, обвеивает ароматом ромашек. В кустах шуршат какие-то зверьки, но взгляд Марлин зацепила лишь ворона, неподвижно сидящая на ветке.

В последнее время стало казаться, что вороны ее преследуют. Куда не глянь — везде угольные птицы.

— Семь лет назад, — отозвалась Крис. — Моя мать погибла семь лет назад.

— Несчастный случай? — перебила Марлин, сев на скамью.

Девочка одарила ее оскорбленным видом.

— Перебивать дурно, — прошипела она и продолжила: — Были каникулы, и мы с родителями отправились отдохнуть у их любимого озера за городом. Очень оно им нравилось… У отца была лодка, и мы часто отплывали к другому берегу. К небольшим скалам. Крики черных гагар, черт возьми, до сих пор стоят у меня в ушах с того дня. — Крис рассекла ногой воздух и передернулась. — Мои родители решили заняться подводной охотой, типа стресс снять, видите ли. Я сидела в лодке. Они долго ныряли, и в какой-то момент отец выдохся. Решил отдохнуть со мной. Но мама не возвращалась… Она так и не выплыла. Не спустя три минуты. Пять. Десять. Пятнадцать… Отец искал ее, но нашел слишком поздно. К тому моменту спасти маму было нельзя.

— Она не смогла выплыть? — удивилась Марлин. — Почему?

— Я не знаю. Там было глубоко, и где-то у самого дна она потеряла сознание. Мне так и не сказали от чего. Думаю, врачи сами не знают. Но она умерла. Какая разница.

— А твой отец?

— Спился. Органы опеки забрали меня еще до его смерти. Мне сказали, что папа разбился на мотоцикле. Пьяный, естественно.

Марлин вспомнила о Феликсе, отец которого тоже погиб в аварии. На мотоцикле. Врезался в грузовик на перекрестке. Муж запрещал когда-либо садиться за руль этой «чертовщины», как он любил говорить, хотя Марлин долго сопротивлялась, ведь железных коней она обожает.

— У тебя ни бабушки, ни тети, хоть кого-нибудь? — не унималась Марлин.

— Господи, ты думаешь, что, если бы были, я и дальше сидела в этом дурдоме? Нет! Никого.

Крис безразлично устремила взгляд к небу, а мысли в голове Марлин метались, словно дикие звери в клетке: она старалась сдержать эмоции от несправедливости, что преподносит им жизнь. Ведь у Марлин тоже никого не осталось. Никого…

— Ты сбежала?

— Да. Здесь мне нравится больше, — Крис вскочила на ноги и со вкусом потянулась.

— А спать ты тоже под кустом у могилки собралась? Лучше вернись обратно и извинись.

— Я рассказала о своих родителях. Теперь ты. Что случилось с твоим мужем?