Душа компании и смерть

Но спокойной вахты у них не получилось. Спустя три часа, около двух часов ночи, когда они уже стояли у светящегося буя «Мудьюгский 1», вместо обычного катера с комиссией портовых служб и пограничников, к ним пришвартовалось большое таможенное судно ТС-103, внешне выглядевшее как буксир, раскрашенный в зеленые и белые цвета. К нему была прицеплена резиновая лодка, а на палубе лежали злополучные буи с контрабандой. На борт поднялись несколько бойцов в сине-белом камуфляже, вооруженные короткоствольными автоматами, и высокий статный таможенник в фисташковом мундире. В удостоверении, которое он предъявил, значилось что это Матвей Бергман, оперуполномоченный по особо важным делам. Погоны полковника на мундире также свидетельствовали, что таможенник высокого ранга.

Капитан судна, сразу почувствовав подвох, тем не менее пытался сохранить лицо:

— Что-то случилось, офицер?

— Совершенно верно. Два члена вашего экипажа сбросили груз. 60 килограмм кокаина. В территориальных водах Российской Федерации. Так что контрабанда наркотиков налицо. Будем проводить обыск, точнее осмотр помещений. Ну и матросов задержим. Так. Опознаете их? — таможенник протянул планшет капитану.

Там был набор изображений, снятых, судя по всему, с квадрокоптера. На нем два матроса суетливо выкидывали что-то за борт. Капитан внимательно рассмотрел изображение на планшете и повернул голову к таможеннику.

— Маленький, это наш электромеханик. Кабидзе. А второй, я не понимаю кто это, — на хорошем русском языке произнес капитан.

Бергман пролистнул на планшете несколько фотографий с разными ракурсами.

— А, это, — с характерной задержкой, свойственной всем прибалтам, проговорил капитан, — это Шунин. Дизелист. С «жабофлота» к нам пришел, — увидев вздернувшуюся бровь таможенника, латыш добавил:

— Так ваши русские моряки речной флот называют. Мол по дну реки ползут и лягушек давят, — он неожиданно для сложившейся ситуации улыбнулся.

— Ну что же, отлично. Не хотел жаб давить, теперь будет лес валить. Проводите наших сотрудников к ним, — повернувшись к СОБРовцу, Бергман добавил:

— Внимательнее там. Чтобы вещдоки не скинули.

Через час, закончив обыск кают контрабандистов и осмотр судна, таможенник дал команду на отплытие и набрал начальника:

— Андрей Юрьевич, это Бергман. Докладываю. Задержаны два матроса с сухогруза, которые сбрасывали кокаин. Грузин и россиянин. Так. Еще есть узбек на резиновой лодке, который выуживал его. Чуть не прозевали его, появился из ниоткуда. Хорошо, что птичка висела над точкой сброса.

Выслушав ответ руководителя, таможенник произнес:

— Матросы оба говорят, как один, мол пришло сообщение в Телеграме: «Хотите заработать?». Затем прислали инструкции. Груз забрали в Эквадоре, когда туда удобрения отвозили. Здесь сбросили. Отправили координаты на тот же аккаунт в Телеграме. Тут бесперспективно дальше рыть. Интереснее с узбеком, но он, нехороший человек, молчит. Хотя в телефоне у него кое-какую переписку и кучу нашли. Но, отправлено с мессенджера, привязанного с украинского номера, и владелец пока непонятен. Какой-то «О» сначала написал ему координаты, где забирать груз. Насчет места передачи товара — тишина. Будем пробовать, — после небольшой паузы Бергман добавил: — Конечно, Андрей Юрьевич, буду информировать. Так. Давайте только в прессу пока не объявлять.

Услышав ответ, полковник ответил:

— Так точно, будем готовить обе дырочки! Надеюсь, пригодится, та что для ордена!

9.

Время: 24 июня, утро; место — яхта, Большой Соловецкий остров

Лейтенант полиции посмотрел на Парухина, сверил увиденное с паспортом и задал первый вопрос:

— Знаете ли вы пропавшего? Павленко, стало быть.

— Ну как знаю. Вчера познакомились. Обычный парень. Девушка у него заметная.

— О, у девушки может быть мотив, — оживился полицейский. — Как зовут?

— Эту мадемуазель зовут Анна. Не перепутаете, — Парухин усмехнулся, поправив очки. — Давайте я вам напишу, кто с кем проживает, — с этими словами он набросал на листочке список из имен и фамилий.

Цыплаков свернул листок и засунул в свой блокнот, в который он записывал все, что относилось к расследуемому преступлению. Хотя ему приходило в голову, что в XXI веке использовать планшет для заметок более технологично, он подотчетно копировал манеры поведения киношных детективов. Закончив с листочком, он достал бланк протокола и поднял глаза на писателя:

— Хорошо. Тем не менее, давайте протокол оформим. Что-то ночью слышали или видели?

— Нет. Читал до 12, потом Иван пришел, когда все убрал, и мы легли почивать. А, вот, кто-то около полуночи стучался в каюту, но я не открыл. Подумал — сумасшедшая писательница, Марина. Ну вы ее увидите, поймете. Иван, как говорится, с первыми петухами проснулся, ушел завтрак готовить. Я еще поворочался чуть-чуть и к нему пошел кофе пить. Ну а потом весь этот сумбур с пропажей господина Павленко поднялся.

— А, по матросу пропавшему что можете сказать?