Душа меча

– Хватит, – прошептал Окамэ. Ронин закрыл глаза и отвернулся от аристократа. Их разделяли считаные футы. – Ты просто играешь со мной. За всю историю Ивагото ни разу не случалось, чтобы аристократ из Клана Солнца сближался с псом-ронином и общество одобряло бы их связь. Позор будет так страшен, что целые семьи от стыда совершат сэппуку, и это пятно пронесут на себе твои дети, и их дети тоже, и последующие поколения – от него будет уже не отмыться. Все потомки узнают историю великого падения золотого Тайо. Даже мне хватает ума это понять.

Дайсукэ стоял неподвижно. Ветерок трепал его длинные волосы.

– Забудь, что я Тайо. Забудь на мгновенье о моем имени, происхождении и семье. Смог бы ты взглянуть на меня иначе? Встретили бы мои чувства взаимность?

– Черт возьми. – Окамэ открыл глаза и уставился на аристократа, обнажив зубы. – Да как же иначе? – почти прорычал он. – С тех пор как я увидел тебя на мосту, в моей голове сплошь запретные мысли. Утомительно, знаешь ли, я не привык столько думать. – Ронин вздохнул, запустил пальцы себе в волосы и откинул их назад. – Мне хотелось тебя возненавидеть, – продолжал он, и теперь в его голосе появилась усталость. – Так было б гораздо легче. Если б я только мог питать к тебе отвращение – как ко всем этим напыщенным, чванливым аристократам, которые встречались мне прежде! Ведь неважно, что у меня в голове. Неважно, что мне больно быть с тобой рядом, притворяться, что я ничего не чувствую, что твои подколки и язвительные замечания нисколько меня не задевают. – Он снова вздохнул и с горькой ухмылкой посмотрел на Дайсукэ. – Я же не слепой, Тайо-сан. И понимаю намеки. Просто… Я знаю свое место. И не собираюсь тащить тебя в грязь следом за собой.

Дайсукэ немного помолчал, а потом, к моему изумлению, над травой разнесся тихий смешок. Окамэ скривился.

– Выходит, мои слова веселят тебя, аристократ?

– Прости. – Дайсукэ поднял на Окамэ взгляд, на губах – все та же легкая улыбка. – Просто подумал: до чего же иронично, что ронин, который якобы презирает самураев и потешается над Бусидо при любой возможности, так переживает о том, как бы не запятнать мою честь.

– Не стоит придавать этому особого значения. – Окамэ шаркнул ногой по земле. – Я защищаю свою голову, только и всего. Хотелось бы, чтобы она не разлучалась с шеей, покуда возможно. Немало самураев лишились головы, когда связались с императорской семьей.

Дайсукэ распрямился и сделал два шага вперед. Окамэ с опаской посмотрел на него.

– Моей родни здесь нет, Окамэ-сан, – тихо подметил аристократ и указал широким рукавом на далекие горы. – До императорского двора многие мили. Никто на нас не смотрит. Никто нас не осудит. Миру ни к чему знать, что здесь сегодня случится.

Пришло время уходить. То, что творилось между ронином и аристократом, нисколько меня не касалось. Я была тут третьей лишней, зевакой, которая наблюдает за тем, что не предназначено для чужих глаз, шпионкой среди высокой травы. Но отвернуться я была не в силах. Сердце глухо колотилось в груди, а все тело точно свинцом налилось. Я застыла, обвив лапы хвостом, и навострила уши, чтобы не пропустить ни единого слова.

– Ты играешь с огнем, аристократ, – хрипло проговорил Окамэ. – Уверен, что и впрямь этого хочешь? Я боюсь… – Он снова замялся и вздохнул. – Боюсь проснуться утром и обнаружить, что ты совершил сэппуку, чтобы смыть свой позор.

– Нет же, – ответил Дайсукэ с печальной полуулыбкой. – Об этом не беспокойся, Окамэ-сан. Я ведь уже обещал Юмеко, что буду сопровождать ее на Драконьем Хребте и защищать от всех, кто попытается нас остановить. Рано мне умирать, ведь главная моя битва еще впереди. В конце нашего пути, в храме Стального Пера… когда мы встретимся с Хакаимоно. – В его глазах сверкнуло восторженное предвкушение. – Я готов. Это будет величайший из поединков. Если я и погибну, то служа империи, в попытке помешать Владыке демонов. Я умру с мечом в руках, стоя лицом к лицу с врагом, как и подобает самураю. Что такое одна ночь в сравнении с вечной славой?

– Одна ночь, хах? – Окамэ покачал головой, и в его взгляде блеснуло что-то хищное. – Да пропади все пропадом. Если так посмотреть…

В три шага преодолев расстояние между ними, он схватил Дайсукэ за ворот обеими руками и притянул к себе, чтобы прильнуть к его губам.

Я округлила глаза и непременно ахнула бы, будь я человеком. Дайсукэ судорожно вздохнул и напрягся всем телом, но через мгновение расслабился и вцепился Окамэ в плечи. Несколько секунд они стояли вот так под огромным кедром, и луна освещала их слившиеся тела. На миг показалось, что весь мир замер.

Наконец Окамэ отстранился и пристально посмотрел на Дайсукэ. Глаза его сияли.

– Этого ты хотел, Дайсукэ-сан? – спросил он голосом хриплым, едва не звенящим от напряжения. Дайсукэ слабо улыбнулся в ответ с лихорадочным блеском в глазах.

– Это только начало.

Губы Окамэ тронула ухмылка, и он снова приник к Дайсукэ.

Уходи, Юмеко! – сказала я себе. Стыд во мне наконец победил любопытство. Уходи сейчас же!