Душа в тротиловом эквиваленте

— А так. Семецкий пообещал возродиться еще раз, в прошлом. Оторвать там кое-кому лишнее и вернуться. В мир, очищенный от рискнувших ему помешать. Убедительно сказал. Говорит, ему такое не впервой, убивали уже. Точнее, пробовали…

Я читал отчет Холодова, написанный как раз по этому поводу. Даже по почерку можно понять — сильно взволнован был человек.

— Врет, — неуверенно сказал Шкирятов, при этом не уточняя, кто именно.

— Хочешь проверить? Только команду сам отдавать будешь!

— Не рискну. Вдруг, это правда. Тогда — очень жалко батю. Да и не вредит этот парень. Скорее, наоборот.

— Продолжу. Он, как и аналитики, заявляет, что подобных ему скоро будет много. Теперь главное, чтобы нас не опередили. Чтобы технологии Семецкого, а это именно технологии, не попали раньше времени к нашим врагам.

Кстати, тебе не казалось странным, что вокруг него появилось столько ярких дарований? Вот хотя бы интерн этот, как его, Ледовский. Говорят, темным троечником был, а сейчас день и ночь совершенствует свои термобарические игрушки. И отзывы о нем почему-то изменились. Квалифицирован, внимателен, талантлив. Будто раз, и подменили человека!

Мне вот что страшно. Сверхчеловечества, понятное дело, не получится. А вот сверхлюди — будут. Да что там, будут, уже есть!

Представляешь, как это выглядит? Прошедшие трансформацию получают полное и неоспоримое превосходство по отношению ко всем остальным. И тогда любой из нас по сравнению с ними — кто?!

— Untermensch, кто же еще. Стоп, себе говорю я, — зло выдохнул Шкирятов. — Это, это ж, получается, может и до откровенного нацизма дело дойти! Только на новом уровне, но от того ведь не легче, правда?

— А думаешь, что я к тебе как ошпаренный прискакал? Нацизма пока нет, и вроде, не предвидится, а вот полубогов — уже наблюдаем воочию. Сегодня их двое. Завтра может быть четверо. Сколько будет через месяц?

И в интересах страны сделать так, чтобы они любили ее, заботились о ней, жили ее интересами. Иначе — разнесут все в прах!

Да знаешь ли ты, что этот малолетний гений мне плел?!

— Что, это не последняя херовая новость? — устало осведомился Шкирятов.

— Не знаю, новость ли это. Скорее, заявление. Он, понимаешь, говорил, что заполнив Землю, мы просто будем вынуждены либо заняться самоуничтожением, либо расширить ареал обитания.

— В космосе жить станем?

— Когда-то, да. Я согласен с мальчишкой. Земля — колыбель. Но человек долго не лежит в люльке. А в космосе с нашими телами неудобно.

— Так что он такого придумал?!

— Говорит, не сам. Были и умнее. Вот, я сподобился услышать, что можно существовать не только в слабой оболочке из кожи, а жить как некое энергоинформационное образование.

— Бог, что ли?!

— Да, он так и говорит: «Лучшие станут богами»! Понятно, в понимании дикарей… А так — те же люди, просто, с другими возможностями.

Шкирятов облегченно выдохнул, криво улыбнулся, и сказал:

— Ну, это нормально. Чудит немного, а так — все хорошо. А хоть и богами, я не против! Главное, чтобы Советская власть была.

Негромко загудел сигнал вызова из приемной.

— Да, договаривались. Да жду, — подняв трубку, произнес Матвей Федорович.

И переводя взгляд на открывшуюся дверь, добавил:

— Заходи, Геннадий Николаевич. Присаживайся.

Сафонов, не выпуская из рук объемистой папки, устало сел в кресло.

— С чем пришел?

— С вопросами.

— Задавай, что уж там, — устало проговорил Матвей Федорович. — У всех их нынче больше чем ответов.

— Ответственно заявляю: инициированная отдельными горячими головами из состава ЦК дискуссия о нормах права может нанести государству серьезный вред. Особенно если учесть, что в нем участвуют люди, вообще не имеющие никакой юридической подготовки…

Андреев прервал речь вялым взмахом руки. И тут же сказал:

— Нанести вред, говоришь? Скажи проще, как есть. Не виляй, Григорий. Государство в его классической форме мы прямо сейчас и хороним. Или еще не ясно?!

— В том-то и дело, что ясно. Но что взамен? Законы, они, знаете ли, кровью писаны! — нервно отреагировал Генпрокурор.

— А что у нас пишут чернилами? Все, на что ни посмотри — кровью написано. И Уставы, и правила техники безопасности — за что ни возьмись! Чернилами только так, для памяти на бумаге закрепляют, — высказался Шкирятов.

Потом тяжело вздохнул, и спросил.

— Ты последнюю статью Шарипова читал? Результаты голосований — обсуждений тебе известны?

— Полную версию, в приложении к «Успехам математических наук». Да и как по-другому, о ней все сейчас говорят. Как школьник, учебниками по математике обкладывался, чтобы хоть половину понять.

— А что, разъяснения в журнале «Коммунист» тебя не устроили? Там то же самое, только без математики.

— Получше понять хотел!

— Ну, и что ты понял? Вот как, к примеру, простые советские люди относятся к юристам? Ты же явно не забыл, как кузнецом работал. Пусть в своей мастерской, пусть вы с отцом были мелкими хозяйчиками, но все ж руками работали. С людьми общались. Значит, должен знать! Хотя бы в общих чертах.

— Это нецензурно.

— А уточни, ты ж Шарипову звонил, ругался вроде. Что он тебе сказал?