Душою настежь. Максим Дунаевский в моей жизни

Алина поняла, что неприязнь жены отца продолжается, что она по-прежнему неугодна ей. Но все еще надеялась на то, что «время лечит», что со временем ее отношение изменится и, возможно, они даже подружатся. Марина, наконец, поймет, что падчерица ей не соперница. Увидит ее доброе отношение к ней, к Полине и к ее старшей дочке, Марии.

Надежда моей дочери, увы, оказалась наивной, утопичной – время подтвердило это. Но во Франции, где выросла Алина, семейные традиции очень сильны, особенно по отношению к детям, и новые жены отцов доброжелательно принимают детей мужа, независимо от их возраста. Поэтому дочь верила в то, что и Марина примет ее в семью, не видя причин для обратного.

Вообще, у меня складывается впечатление, что в первый раз Алину пригласили в Москву для того, чтобы унять живое любопытство журналистов: по какой причине отец порвал общение с родной дочерью? Поэтому вначале Максим с женой брали ее с собой на светские мероприятия, представляли окружающим, и было сделано немало фотографий. А ее последующие три приезда, судя по всему происшедшему, не планировались и не были желательны. И если бы не настойчивые просьбы Алины о новой встрече с отцом, они, скорее всего, не состоялись бы.

После своей третьей поездки Алина продолжала регулярно звонить отцу из Франции. Обычно Марина отвечала, что его нет дома. Иногда ей приходилось набирать номер отца множество раз впустую, в течение двух-трех недель. Дозвонившись, наконец, она подолгу разговаривала с ним. Он никогда не проявлял желания позвонить сам – спросить новости об ее успехах в музыке или просто так.

Не понимаю до сих пор, как дочь все выдерживала – я навряд ли смогла бы. Но, видимо, у Алины было настолько сильное желание общаться с отцом, что она многого не замечала и не понимала – просто продолжала слепо любить его.

Невольно возникает вопрос: Максима в самом деле не было дома, или он не был дома для Алины? Вопрос не случаен, так как однажды Алина стала свидетельницей того, как отцу позвонил из Швейцарии сын Митя, и Марина любезно ответила ему, что Максима нет дома. В то время, как отец находился в соседней комнате.

А что касается брата, то Алина много раз высказывала просьбу познакомить ее с ним, но ей в этом было отказано.

Алина по-прежнему продолжала писать свои песни – музыку и тексты, и давала концерты со своей группой Markize. Как я уже говорила, сделала перепевку на папину «Позвони мне, позвони», в своем рок-стиле. Выпустила альбом, который был успешно принят публикой и сразу оказался наверху списка-рейтинга альбомов этого жанра. Начала писать второй. Позднее записала несколько синглов и видеоклипов. Все сделала сама и также с помощью друзей-техников.

Дочь всегда сочиняла музыку и тексты и делала аранжировки «по наитию», так как музыкального образования не имела. Ее это очень «тормозило», поэтому, когда кто-то посоветовал ей частную школу по вокалу и композиции, у нее появилась мечта: поучиться в ней – хотя бы один год. Занятия должны были быть интенсивными. Алине объяснили, что уже года учебы было бы достаточно, чтобы она получила нужный запас знаний. Год обучения в школе стоил 5 тысяч евро.

Я не могла помочь ей – у меня были небольшие средства и дома на руках больная мама. Ей предстояли две операции, которые мне нужно было оплатить. Была и масса других расходов, начиная с квартплаты и заканчивая кредитами.

Поэтому единственный раз в жизни я посоветовала дочери обратиться с просьбой к отцу.

– Попробуй поговорить с ним. Поскольку папа не помогал нам материально, пока ты росла, возможно, он не откажет тебе в таком важном вопросе – вопросе твоей будущей профессии.

Алина дозвонилась до отца, все объяснила. Спросила, мог бы он ей помочь, «в порядке исключения». Только лишь один год.

Максим внимательно выслушал и ответил, чтобы она перезвонила на следующий день – он должен был «спросить согласие жены».

Назавтра, когда дочь позвонила снова, ответ был таким:

– Алина, к сожалению, ничего не получится… Я разговаривал с Мариной – у нас нет денег. Но тебе и необязательно учиться. Ты уже сложившаяся артистка, теперь тебе нужно просто много работать!

Алина, конечно, расстроилась, но не обиделась. Нет так нет.

Время шло, и спустя два с половиной года после подачи документов о признании отцовства, дочь в очередной раз спросила у отца, дозвонившись ему на сотовый:

– Папа, так что же с нашим делом? До сих пор нет решения суда? Почему так долго?

И тут Максим поведал ей, что у него «большие проблемы». Что Марина «категорически против этого», то есть признания Максимом своей дочери официально, что у них «чуть не дошло до развода».

При этом отец посоветовал дочери «не расстраиваться». Пообещал, что все «уладит».

Он и уладил все. По-своему. После четвертого визита Алины в Москву Максим просто… снова порвал с ней все отношения. И снова без объяснений.