Два Парижа

Надо отметить, что доктор Мэнги, кроме преданности де Голлю, идущей еще с тех пор, когда он был участником Резистанса, ничем не заслужил особой вражды ОАС. Его выступления в палате обычно носили технический характер, относясь к вопросам народного здравоохранения; политических взглядов он умеренных, а личная жизнь безупречная.

Если это дело по крайней мере обошлось без пролития крови, хуже обстоит со вторым подвигом террористов, совершенным в тот же день. В большом здании министерства иностранных дел на набережной Орсэ есть так называемый отдел Дипломатической почты, «Вализ Дипломатик», где получаются и распределяются пакеты и письма, поступающие из французских посольств за границей, или адресованные членам этих посольств.

В 4 часа 30 минут мелкий чиновник министерства, Роже Буасье, погрузил часть этих пакетов в автомобиль, чтобы отвезти их по адресам. «Поторопимся! – сказал он помогавшему ему шоферу. – Мы уже запаздываем…» К счастью для того, шофер на несколько шагов отстал от своего товарища: в момент, когда Буасье укладывал посылки в машину, раздался оглушительный взрыв, и его изуродованное тело упало среди обломков железа и разлетевшихся во все стороны пакетов.

Двое рабочих, находившихся на строительных лесах во дворе, были силою взрыва сброшены вниз и тяжело пострадали. В первом и втором этаже министерства произошли серьезные разрушения и было ранено больше тридцати человек – в большинстве мелкие служащие: машинистки, секретарши, курьеры…

Все поиски полиции пока безуспешны. Неясно, подкинул ли виновный пакет с адской машиной в автомобиль, воспользовавшись удобной минутой, когда около никого не было, или же пакет был заранее сдан в министерство для отправки дипломатической почтой. Судя по размерам повреждений, вход была пущена бомба, заряженная тринитротолуолом.

24 января было произведено около десятка мелких покушений – небольших взрывов, при которых никто не был убит, а материально пострадали не только политические деятели и журналисты, против которых были направлены эти террористические акты, но также их соседи и их консьержи (один из этих последних довольно серьезно ранен). В числе пострадавших – Мишель Друа, редактор «Фигаро литеррэр» и Франсуаза Жирод, редактор прогрессивного и прокоммунистического журнала «Экспресс».

Однако, в эти же дни всплыло еще и другое дело, не менее скандальное, но скандальное, так сказать, с другой стороны. Выяснилось, что в воскресенье 22 января был похищен 19-летний молодой человек, ученик лицея Сен Луи, Бертран Сапэн-Линьер. Его отец принимал участие в заговоре в Алжире, был оправдан судом и предпочел после этого эмигрировать в Бразилию. Сын остался во Франции, готовился поступить в офицерскую школу в Сен Сир, и, по отзывам преподавателей и соучеников, никакой политикой не занимался. Воскресенье он провел в гостях у дяди, который вечером проводил его почти до самого лицея, где он жил. Но в лицее его больше не видели…

Единственное объяснение его исчезновения – разосланная в редакции различных газет листовка, подписанная САО: «Секция анти-ОАС». Авторы хвалятся, что они «арестовали» фашистского агитатора – хотя всё свидетельствует о том, что вся вина пострадавшего только в том, что он сын своего отца…

Таким образом, очевидно, что противники ОАС прибегают к методам, ничем не лучшим, чем сами члены ОАС, и всё это создает опасную анархию. Часть действий ОАС направлена против коммунистов, и это могло бы вызвать симпатию у русских эмигрантов, как могло бы и у многих французов. Но наряду с этим основная их борьба ведется против де Голля и его приверженцев, и в этом они действуют на руку коммунистам. С другой стороны, они толкают все умеренные и либеральные элементы на блок с коммунистами, что уже безусловно вредно. Жертвы себе они выбирают с очень широкой амплитудой – от кинозвезды Брижит Бардо до претендента на французский престол графа Парижского.

К этому надо еще прибавить, что именем ОАС, как многократно было уже установлено, часто пользуются просто бандиты для вымогательства денег, а иногда и просто хулиганы для украшения своих бесчинств.

В целом, общественное мнение с сочувствием встретило энергичные мероприятия правительства по борьбе с террором: призыв из резерва жандармов, сильно увеличивший полицейские кадры, учреждение ночных патрулей, чрезвычайные полномочия полицейским… Были, очевидно, приняты и другие меры, давшие уже блестящие результаты.

Среди арестованных за участие или по подозрению в терроре студентов и лицеистов, некоторые показали, что их завербовал в ОАС высокий широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, имени которого они не знают, но который бывает по вечерам в одном баре около Оперы. Полиция признала по описанию одного из крупных членов ОАС, заслуженного террориста, уроженца Алжира, по имени Филипп Кастилль, арестованного и осужденного к 10 годам тюрьмы в 1958 году, но бежавшего в 1958 из тюрьмы.