Два ракурса времени в истории Ричарда III

Тот факт, что оба они покинули Лондон в то время, когда пленный Генрих VI, из‑за которого, собственно, и поднимались все эти восстания, всё ещё оставался в заложниках в Тауэре, снимает подозрение в будущей насильственной смерти Генриха VI (в мае 1471 года) как минимум, с Ричарда Глостера, который, узнав, что Анну Невилл выдадут замуж Эдуарда Ланкастера только после того, как Генрих VI будет восстановлен на троне, мог быть более, чем кто — либо другой, заинтересован в том, чтобы Генрих тогда же, в конце лета 1470 года, был умерщвлён как заложник. Возможно, не было бы и вторжения Уорвика, последовавшее вслед за этим, чуть только они покинули Лондон, если бы Эдуард IV, прежде чем отправляться на север для подавления восстания, отдал приказ об умерщвлении Генриха VI, из — за которого весь этот сыр-бор постоянно и разгорался. Что, отчасти, снимает подозрение и с Эдуарда IV в том, что Генрих VI был умерщвлён по его приказу, в мае 1471 года, после битвы при Тьюксбери. Эдуард IV мог бы умертвить Генриха VI ещё и раньше — в марте 1471 года, после того, как вернувшись в Англию из Бургундии, «серой мышкой» прошёл во дворец, снял Генриха VI с трона, а потом пленного повёз за собой в решающие битвы при Барнете и Тьюксбери, где его, вне зависимости от исхода сражения, могли отбить у йоркистов отряды ланкастерцев.

Но Генрих, мало того, что был рядом с Эдуардом IV всё это время, он ещё и находился на открытом месте, присутствуя при сражении, как приз, который достанется только победителю. Не странно ли, что, сохраняя Генриху VI жизнь все то время, когда само его существование становилось поводом для новых восстаний и провокаций ланкастерцев, Эдуард приказал его умертвить в ту пору, когда дому Ланкастеров был нанесён сокрушительный удар, а сам Генрих уже не представлял для него никакой угрозы?

Вот тогда и приходится вспоминать о третьей силе, которая принимала участие в этой войне — о Вудвиллах, которые проявляли лояльность по отношению к тем, кто находился у власти, поддерживали всей своей массой только победителей и переходили на сторону тех, кто казался им наиболее перспективным. Вместе со всеми, накопленными ими, сокровищами они были «перевесом» в этой войне: на чью сторону перейдут, те победителями и становятся, благодаря военной силе, в которую превращалось их золото.

И всё это ещё больше укрепляет подозрение в том, что жизнью и смертью Генриха VI в то время распоряжалась Елизавета Вудвилл, прежде служившая дому Ланкастеров, а Эдуард IV, находясь под её влиянием, выполнял её волю. Что ещё раз подтверждает предположение, что именно по её распоряжению, а не по приказу Эдуарда и уж тем более не по инициативе Ричарда Глостера, Генрих VI был умерщвлён 21 марта, 1471 года, в Туаэре, комендантом которого был тогда Томас Грей (маркиз Дорсет) — старший сын Елизаветы Вудвилл от первого брака. Вследствие чего, как это свойственно делать СТРАТЕГАМ (а тем более, соцзаказчикам по отношению к своим подзаказным), решение королевой могло быть принято и осуществлено в обход воли её мужа, которому после всего этого, как и всему его народу, было сообщено, что Генрих VI скончался «от огорчения и приступа меланхолии», — то есть озвучили первую отговорку, которая могла прийти в голову представителю психотипа ЭИЭ (+ЧЭ1), к которому относилась и Елизавета Вудвилл.

Но в то лето, 1470 года, оправляясь на север для подавления восстания, король Эдуард никаких санкций на умерщвление Генриха VI от своей супруги не получал, находился в очень лёгком, приподнятом расположении духа и о дальнейшей судьбе короля Генриха не задумывался. И этим, будучи ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНЫМ (по психологическому признаку), он проявил опасную, преступную беспечность, чуть было не стоившую ему короны и жизни.

Предупрежденный об опасности Карлом Бургундским, получавшим сведения через ту самую девицу, которая курсировала между его женой, герцогиней Маргаритой Бургундской (сестрой короля Эдуарда), и всё ещё верной йоркистам Изабеллой, герцогиней Кларенс, Эдуард не посчитался с предостережением, — до такой степени ему запорошила глаза стратегическая БЕСПЕЧНОСТЬ его супруги, которая до такой степени привыкла переходить на сторону победителя, что даже «на минуточку» забыла, что находится на 7-м месяце беременности от своего венценосного супруга, и если родит мальчика (престолонаследника) во время реставрации Ланкастеров, ни ей, ни новорожденному не поздоровится, где бы она ни пряталась.