Двадцать тысяч лье под водой

И действительно, несмотря на отчаянные попытки вырваться из ледяного плена, «Наутилус» не сдвинулся с места. Как правило, столкнувшись с непреодолимой преградой, мы поворачиваем назад. Однако в нашем случае вернуться было столь же невозможно, как и продвинуться вперед: все трещины тут же смыкались у нас за спиной, и, стоило нашему кораблю остановиться, его неизбежно сковало бы льдом. Так и произошло около двух часов пополудни, причем борта «Наутилуса» покрывались ледовой коростой с невероятной скоростью. Признаться, поведение капитана Немо казалось более чем неразумным.

Я был на палубе, когда это случилось. Капитан, понаблюдав некоторое время за происходящим, сказал мне:

– Ну, господин профессор, что вы об этом думаете?

«Наутилус» оказался в ледяном плену.

– Думаю, что мы в западне, капитан.

– В западне? Почему вы так решили?

– Потому что мы не можем двинуться ни вперед, ни назад, ни вправо, ни влево. Полагаю, это и называется «попасть в западню», – по крайней мере, на обитаемых континентах.

– Стало быть, господин профессор, вы считаете, что «Наутилус» не сможет выбраться?

– Разве что с большим трудом, капитан. Ведь совсем скоро в Южном полушарии начнется зима, и рассчитывать на ледоход не приходится.

– Ах, опять вы за свое, господин профессор! – насмешливо ответил капитан Немо. – Не видите ничего, кроме помех и препятствий! Ну а я вас уверяю, что «Наутилус» не только выберется, но и пойдет еще дальше!

– Еще дальше на юг? – спросил я, удивленно глядя на капитана.

– Да, сударь. К самому полюсу.

– К полюсу? – воскликнул я, даже не пытаясь скрыть недоверия в голосе.

– Да, – холодно ответил капитан. – К Южному полюсу, этой неизведанной точке на карте Антарктики, где встречаются земные меридианы. Вы же знаете, с «Наутилусом» мне доступно все, что пожелаю.

Да! Я знал. Знал, что этот отважный человек способен на любое безрассудство! Но штурмовать ледяные крепости, охраняющие подступы к Южному полюсу – гораздо более недосягаемому, чем Северный, хотя и туда еще не добрались даже самые отважные мореплаватели, – разве это не совершенно безумная затея, которая может прийти в голову только умалишенному?

Тогда я подумал, что капитан Немо, возможно, уже бывал на Южном полюсе, куда до него не ступала нога человека.

– Нет, сударь, – ответил он, когда я об этом спросил. – Мы откроем его вместе. Там, где другие потерпели неудачу, нас ждет успех. Никогда прежде мой «Наутилус» не заплывал так далеко на юг; но, повторяю, он пойдет еще дальше.

– Хотел бы я верить вам, капитан, – сказал я с едва заметной иронией. – И я вам верю! Так что вперед! Для нас не существует препятствий! Разобьем этот ледник! Взорвем его! А если он заупрямится, приделаем «Наутилусу» крылья и пронесемся поверху!

– Поверху? Господин профессор, – невозмутимо ответил капитан Немо, – Мы пройдем не над, а подо льдами.

– Подо льдами! – воскликнул я.

Внезапная догадка поразила меня. Я понял, что он хотел сделать. Чудесные свойства «Наутилуса» вновь помогут его капитану совершить нечто невероятное!

– Я вижу, мы с вами начинаем понимать друг друга, господин профессор, – сказал капитан с легкой полуулыбкой. – Вы уже предвидите возможность, хотя я сказал бы – успех, этого предприятия. То, что немыслимо для обычного корабля, не составляет труда для «Наутилуса». Если на полюсе обнаружится континент, мы остановимся перед этим континентом. Но если, напротив, там будет свободное море, мы дойдем до самого полюса!

– Вы правы, – согласился я, вдохновленный доводами капитана. – Ведь даже если поверхность моря скована льдом, его нижние слои свободны! На наше счастье, из-за большей плотности воды в морских глубинах температура ее замерзания на один градус выше. Насколько я помню, соотношение подводной и надводной частей ледника составляет четыре к одному?

– Примерно так, господин профессор. На каждый фут видимой части айсберга приходится три фута части, погруженной в воду. В любом случае, эти ледяные горы явно не превышают ста метров, а значит, уходят вглубь не более чем на триста. Но что такое жалкие триста метров для «Наутилуса»?

– Сущий пустяк, капитан!

– Он мог бы даже опуститься еще ниже – в те слои, где температура одинакова по всему земному шару. Там нам были бы нипочем свирепствующие наверху морозы в тридцать или сорок градусов.

– Верно, сударь, совершенно верно! – воскликнул я.

– Единственная сложность в том, – продолжал капитан Немо, – что нам придется оставаться под водой много дней подряд, не пополняя запасы воздуха.

– Только и всего? – сказал я. – У «Наутилуса» огромные резервуары. Если их заполнить до предела, они смогут обеспечить нас необходимым количеством кислорода.

– Отличный план, господин Аронакс, – улыбнулся капитан Немо. – И все же, чтобы вы не обвинили меня в безрассудстве, я хочу заранее представить вам все свои опасения.

– И много их у вас еще?

– Всего одно. Существует вероятность, что, если на Южном полюсе есть море, то оно полностью сковано льдом, а значит, мы не сможем всплыть на поверхность!