Двадцать тысяч лье под водой

С этими словами он ловко соскочил на песок. Должно быть, его сердце гулко билось от волнения! Он взобрался на утес, который возвышался на оконечности небольшого мыса, и застыл там, с горящим восторженным взором и скрещенными на груди руками, словно вступая во владение этими южными землями. Простояв так около пяти минут, капитан повернулся к нам.

Капитан Немо взобрался на утес.

– Ваша очередь, сударь! – крикнул он мне.

Я сошел на берег, Консель последовал за мной, а двое матросов остались в шлюпке.

Местная почва состояла из красноватого туфа, напоминающего кирпичную крошку. Повсюду виднелись обломки шлака, ручейки застывшей лавы и куски пемзы. Все указывало на вулканическое происхождение острова. Кое-где из трещин в земле пробивались легкие струйки дыма с сернистым запахом, – а значит, огненные недра еще не утратили своего могущества. Однако, поднявшись на крутую скалу, я не увидел никакого вулкана в радиусе нескольких миль. Хотя, как известно, Джеймс Росс[190] обнаружил в Антарктике, на сто шестьдесят седьмом меридиане и 77°32’ южной широты, два активных вулкана: Эребус и Террор.

Растительность этой унылой местности показалась мне крайне скудной. Черные скалы были покрыты лишайником вида Unsnea melanoxantha. Несколько видов микроскопических росточков, примитивные диатомеи, нечто вроде одноклеточных водорослей, расположенных между двумя кальциевыми створками, длинные фукусы пурпурных и малиновых оттенков, держащиеся на воде благодаря плавательным пузырям и выносимые на берег прибойной волной, – вот и все представители скромной флоры этого региона.

Берег был усеян моллюсками, маленькими мидиями, пателлами, сердцевидками, но, главным образом, многочисленными клионами с продолговатым перепончатым телом и головой в виде двух закругленных лопастей. Мне уже доводилось видеть трехсантиметровых клионов северных морей, которых киты поглощают тысячами в один присест. Эти очаровательные крылоногие моллюски, настоящие морские бабочки, оживляли прибрежные воды.

Среди прочих зоофитов на здешних отмелях попадались заросли древовидных кораллов, которые, согласно исследованиям Джеймса Росса, обитают в антарктических морях на глубине до тысячи метров; затем – небольшого размера мягкие кораллы, принадлежащие к виду Procellaria pelagica, огромное количество астерий, характерных для этих климатических зон, и устилающие дно морские звезды.

Зато в воздухе жизнь била ключом. У нас над головой с оглушительными криками порхали и резвились тысячи всевозможных птиц. Другие пернатые облепили скалы, без малейшего страха наблюдая за нами и путаясь под ногами. Бескрылые гагарки[191], ловкие и проворные в воде, где их часто принимают за стремительных тунцов-бонито, на суше становятся неуклюжими и медлительными; они испускали забавные крики и сбивались в многочисленные группки, компенсируя свою неповоротливость шумными воплями.

Между стайками гагарок я заметил белых ржанок из семейства голенастых – птиц не крупнее голубей, с белым окрасом, коротким коническим клювом и красным ободком вокруг глаз. Консель добыл изрядное число этих пернатых, поскольку их мясо, должным образом приготовленное, весьма приятно на вкус. В вышине пролетали светлоспинные дымчатые альбатросы с размахом крыльев около четырех метров, которых не зря называют океанскими ястребами; гигантские буревестники с дугообразными крыльями, в том числе известные пожиратели тюленей quebrante-huesos[192]; чернозобые гагары[193], похожие на небольших уток с черно-белым оперением; и наконец, множество видов буревестниковых – одни беловатые, с коричневой каймой на крыльях, другие голубые, которые встречаются только в Антарктике и, как я сказал Конселю, «такие жирные, что обитатели Фарерских островов используют их вместо светильников, вставляя в убитую птицу фитиль».

– Еще немного, и из них получились бы идеальные лампы! – кивнул Консель. – Хотя природа не настолько предусмотрительна, чтобы заранее снабжать их фитилями!

Отойдя еще на полмили от берега, мы заметили, что вся земля изрыта пингвиньими гнездами, напоминающими норы, – оттуда выскакивало множество птиц. Чуть позже капитан Немо устроил на них охоту, и в конце концов удалось изловить несколько сотен этих пернатых с темным, но очень вкусным мясом. Крики пингвинов напоминали ослиный рев. Эти птицы размером с гуся, с аспидно-черной спиной, белым брюшком и желтым ободком вокруг шеи. Они даже не пытались убежать и падали замертво от удара камнем.

Туман все не рассеивался, и к одиннадцати часам солнце так и не появилось. Это меня очень тревожило. Без солнца о каких-либо наблюдениях не могло быть и речи! И как тогда установить, достигли мы Южного полюса или нет?

Тысячи птиц.

Капитан Немо стоял, облокотившись о выступ утеса, и смотрел на небо. Казалось, он был взволнован и раздосадован. Но что поделаешь? Даже этот отважный и могущественный человек, покоривший море, не имел власти над солнцем.