Двадцать тысяч лье под водой

– Позвольте, сударь! Неужто вы забыли, что «Наутилус» вооружен могучим тараном? Разве нельзя с его помощью пробить эти ледовые поля снизу по диагонали, так чтобы они раскололись от удара?

– Надо же, господин профессор! Сегодня вы полны идей!

– Впрочем, как знать, – добавил я, воодушевленный одобрением капитана, – возможно, на Южном полюсе, как и на Северном, тоже есть открытое море! Ведь полюса холода не совпадают с географическими полюсами в обоих полушариях. И пока не будет доказано обратного, можно смело предполагать, что в этих точках планеты находится либо континент, либо свободный от льдов океан.

– Я тоже так считаю, господин Аронакс, – ответил капитан Немо. – Однако позвольте заметить, что, раскритиковав мой проект в пух и прах, вы теперь забрасываете меня доводами в его пользу.

Капитан Немо был прав. Я действительно превзошел его в безрассудстве! Теперь мне самому не терпелось отправиться на Южный полюс! Я забегал вперед, я его обгонял… Несчастный глупец! Капитан Немо куда лучше знал все «за» и «против» этой экспедиции, он просто забавлялся, наблюдая, как меня увлекают несбыточные фантазии!

Капитан не терял времени. По первому зову явился старший помощник. Двое мужчин тут же принялись что-то обсуждать на своем непонятном языке, причем помощник вовсе не выглядел удивленным – то ли его уже предупредили о ближайших планах капитана, то ли он считал их вполне осуществимыми.

Однако даже его невозмутимость уступала абсолютной невозмутимости, которую проявил Консель, когда я сообщил ему о нашем намерении достичь Южного полюса. В ответ я услышал скупое «как будет угодно господину», которым был вынужден удовольствоваться. Что касается Нед Ленда, никогда еще мне не приходилось видеть, чтобы недоуменно поднятые брови взмывали так высоко.

– Мне вас искренне жаль, – заявил он. – Вас и вашего капитана Немо.

– Зато мы увидим полюс, мистер Ленд!

– Возможно. Но вы оттуда не вернетесь!

И Нед Ленд удалился к себе в каюту, «чтобы чего-нибудь не натворить», как он сказал на прощание.

Так или иначе, на борту начались приготовления к смелой авантюре. Могучие насосы «Наутилуса» до отказа заполнили резервуары сжатым воздухом. Около четырех часов капитан Немо сообщил мне, что ведущие на палубу люки вскоре будут задраены. Я бросил последний взгляд на обширный ледник, который нам предстояло одолеть. Стояла ясная, безоблачная, морозная погода. Термометр показывал двенадцать градусов ниже нуля, но, поскольку ветер стих, холод уже не казался невыносимым.

Вооружившись кирками, на борта «Наутилуса» поднялись дюжина матросов и начали освобождать корпус ото льда. Это не заняло много времени, так как молодой лед был довольно тонким. Затем мы все спустились внутрь. Резервуары заполнили водой, которая плескалась у ватерлинии, и «Наутилус» начал погружаться.

Я расположился в салоне рядом с Конселем. Через хрустальные стекла мы созерцали нижние слои Южного океана. Температура повышалась. Стрелка манометра подрагивала, смещаясь вправо.

Как и предполагал капитан Немо, на глубине около трехсот метров мы оказались под неровной поверхностью сплошных льдов. Однако «Наутилус» продолжал опускаться все ниже. Вскоре он достиг отметки в восемьсот метров. Температура воды, которая составляла двенадцать градусов у поверхности, теперь не доходила и до одиннадцати. Мы отыграли почти два градуса. Разумеется, температура внутри «Наутилуса» была гораздо выше благодаря электрическим нагревателям. Все маневры совершались с безупречной точностью.

– Если господину угодно знать мое мнение, – сказал Консель, – мы все-таки пройдем.

– Очень на это рассчитываю! – с глубокой убежденностью ответил я.

Опустившись на глубину, «Наутилус» взял курс на Южный полюс, двигаясь вдоль пятьдесят второго меридиана. Нам предстояло преодолеть двадцать два с половиной градуса южной широты, с 67°30’ до 90°, то есть немногим более пятисот лье. «Наутилус» шел со средней скоростью в двадцать шесть миль в час, что соответствует скорости курьерского поезда. Сохраняя выбранный темп, наш корабль добрался бы до полюса за какие-нибудь сорок часов.

Часть ночи мы с Конселем провели у окна в салоне, привлеченные новизной обстановки. Море освещалось яркими лучами прожектора. Однако вокруг было пустынно. Рыбы не задерживались в этих скованных льдами водах. Они лишь использовали их как проход из Антарктического океана в полярное море. «Наутилус» шел на предельной скорости. Это чувствовалось по дрожанию длинного стального корпуса.

Около двух часов ночи я пошел немного вздремнуть. Консель последовал моему примеру. Шагая по узким проходам, я нигде не встретил капитана Немо. Очевидно, он находился в штурманской рубке.

На следующий день, 19 марта в пять часов утра, я вновь занял свой наблюдательный пост в салоне. Электрический лаг показал, что «Наутилус» слегка замедлил ход. Значит, он начал всплывать, хотя и с осторожностью, благоразумно экономя запасы воздуха.

Мое сердце тревожно забилось. Удастся ли нам подняться на поверхность и вдохнуть свежий воздух полюса?