Двадцать тысяч лье под водой

Мы просидели так двадцать минут, пытаясь уловить малейшие звуки, раздававшиеся на борту «Наутилуса», когда на пороге появился капитан Немо. Похоже, он нас не заметил. Его лицо, обычно столь непроницаемое, выражало некоторое беспокойство. Он молча посмотрел на компас, на манометр, а затем приложил палец к тому месту на карте полушарий, где изображались южные полярные моря.

Я не хотел ему мешать. Однако пару мгновений спустя, когда он ко мне обернулся, не преминул спросить, памятуя о проливе Торреса:

– Досадная случайность, капитан?

– Нет, сударь, – ответил он. – На этот раз – несчастный случай.

– Серьезный?

– Возможно.

– Что-то срочно требуется предпринять?

– Нет.

– «Наутилус» сел на мель?

– Да.

– И из-за чего это произошло?

– Из-за каприза природы. Экипаж здесь ни при чем. Мы не допустили ни единой ошибки во время маневров. Но не в наших силах помешать действию закона равновесия. Можно игнорировать человеческие законы, однако противостоять силам природы не дано никому.

Сейчас, разумеется, самое время пускаться в философские рассуждения! В сущности, его ответ так ничего и не прояснил.

– Сударь, могу я узнать причину несчастного случая? – спросил я.

– Перевернулась огромная ледяная глыба величиной с гору, – ответил он. – Когда основание айсбергов подтачивается теплыми слоями воды или многократными ударами о другие льдины, его центр тяжести смещается. И тогда ледяные горы переворачиваются со всего маху, делая кувырок. Вот что произошло. Одна из глыб, перевернувшись, задела «Наутилус», который шел на глубине. Затем скользнула ему под корпус, приподняла и с неодолимой силой вытолкнула в менее плотные слои воды, где он теперь и лежит, накренившись на бок.

– Разве нельзя снять «Наутилус» с мели, опорожнив резервуары, чтобы вернуть ему равновесие?

– Именно этим мы сейчас и занимаемся, профессор. Слышите, как работают насосы? Взгляните на стрелку манометра. Она показывает, что «Наутилус» поднимается, но ледяная глыба поднимается вместе с ним, и пока какое-нибудь препятствие не остановит ее восходящее движение, мы не тронемся с места.

И действительно, «Наутилус» по-прежнему кренился на правый борт. Несомненно, он вернулся бы в исходное положение, если бы айсберг остановился. Ну а пока – как знать, не ударимся ли мы снизу о ледник? Не окажемся ли по воле рока зажаты меж двух ледовых массивов?

Я размышлял обо всех возможных последствиях такого поворота событий. Тем временем капитан Немо не сводил глаз с манометра. С того момента, как айсберг обрушился, «Наутилус» поднялся примерно на сто пятьдесят футов, оставаясь под тем же углом крена.

Неожиданно мы ощутили легкое движение корпуса. Очевидно, «Наутилус» начал выравниваться. Висевшие в салоне предметы мало-помалу принимали нормальное положение, а стены приближались к вертикали. Никто из нас не проронил ни слова. С замиранием сердца мы видели, мы чувствовали, как судно медленно возвращается в прежнее положение. Пол вновь становился горизонтальным. Так прошло десять минут.

– Наконец-то мы выпрямились! – воскликнул я.

– Да, – сказал капитан Немо, направляясь к двери.

– Но удастся ли нам всплыть? – спросил я его.

– Разумеется, – ответил капитан. – Как только резервуары сольют лишнюю воду, «Наутилус» поднимется на поверхность океана.

Капитан вышел, и вскоре по его приказу «Наутилус» прекратил восходящее движение – иначе судно могло вскоре удариться о нижнюю часть ледника. Куда благоразумнее было держаться в слое воды меж двух льдов.

– Нам здорово повезло! – сказал Консель.

– Да. Ледяные глыбы могли нас попросту раздавить или сделать своими пленниками. И тогда, лишившись доступа к свежему воздуху… Так что да! Нам здорово повезло!

– А что если это еще не конец? – пробормотал Нед Ленд.

Я не хотел вступать с канадцем в бессмысленный спор, поэтому оставил его вопрос без ответа. К тому же ставни на окнах раздвинулись, и в салон проник свет извне.

Как я и предполагал, мы находились в толще воды; однако слева и справа от «Наутилуса», в десяти метрах от бортов, высилась сверкающая ледяная стена. Та же стена шла внизу и вверху. Вверху, словно бескрайний потолок, тянулась нижняя поверхность ледника. Внизу белел перевернувшийся айсберг – понемногу сползая, он уперся в боковые стенки, которые удерживали его в этом положении. «Наутилус» оказался в настоящем ледяном туннеле шириной в двадцать метров, заполненном неподвижной водой. Таким образом, он мог легко выбраться наружу, двигаясь вперед или назад, чтобы потом, опустившись на несколько сотен метров, отыскать проход подо льдами.