Двадцать тысяч лье под водой

– В таком случае, поскольку вы упомянули об Исходе евреев и печальной участи египтян, я хотел бы спросить: не попадались ли вам в морских глубинах следы этого грандиозного исторического события?

– Нет, господин профессор, – и тому есть веская причина.

– Какая же?

– Видите ли, то самое место, где прошел Моисей со всем своим народом, теперь настолько обмелело, что вода там едва доходит верблюдам до колен. Как вы понимаете, такой глубины явно недостаточно для моего «Наутилуса».

– А где находится это место? – спросил я.

– Чуть выше Суэца, в проливе, который в давние времена образовывал глубокий лиман. Красное море простиралось тогда до Горьких озер. Уж не знаю, насколько чудесным было это событие, но израильтяне действительно прошли по этому самому проливу в поисках Земли обетованной, а войско фараона встретило там свою смерть. Думаю, археологические раскопки позволили бы обнаружить в этих песках огромное количество оружия и инструментов египетского происхождения.

– Несомненно! – согласился я. – Надеюсь, рано или поздно археологи проведут там раскопки, когда строительство канала завершится, и на Суэцком перешейке начнут возводить новые города. Хотя для такого корабля, как «Наутилус», этот канал совершенно бесполезен!

– Зато он принесет пользу всему миру, – возразил капитан Немо. – Уже в далекой древности люди прекрасно понимали, что для успешной торговли необходимо наладить сообщение между Красным и Средиземным морями. Однако им не приходило в голову прорыть канал напрямую, поэтому они использовали Нил в качестве посредника. Принято считать, что первые попытки строительства канала, соединяющего Нил с Красным морем, были предприняты еще при Сесострисе[148]. Вероятно, так оно и было. Но вот что нам известно с полной достоверностью: в шестьсот пятнадцатом году до нашей эры Нехо[149] приказал прорыть канал от Нила через Египетскую равнину – с той стороны, что обращена к Аравийскому полуострову. Этот канал можно было проплыть за четыре дня, а его ширина позволяла свободно разойтись двум триремам[150]. Строительство продолжил Дарий, сын Гистаспа, а завершил, по всей видимости, Птолемей Второй. Страбон застал те времена, когда канал еще был судоходным; однако из-за недостаточного уклона на всем протяжении пути, от отправной точки неподалеку от Бубастиса и до самого Красного моря, навигация была возможна лишь несколько месяцев в году. Канал имел большое значение для торговли вплоть до эпохи правления Антонинов; заброшенный, занесенный песком, а после ненадолго восстановленный по приказу калифа Омара, он был окончательно засыпан в семьсот шестьдесят первом или семьсот шестьдесят втором году калифом аль-Мансуром, который хотел помешать доставке провианта мятежнику Мухаммаду ибн Абдуллаху. Во время Египетской кампании ваш генерал Бонапарт нашел следы этих работ в Суэцкой пустыне и, застигнутый врасплох приливом, едва не погиб здесь, в нескольких часах пути от Гахирофа[151]! На том самом месте, где стоял лагерем Моисей за три тысячи триста лет до него!

– Что ж, капитан! Нашим далеким предкам так и не удалось соединить два моря и тем самым сократить путь из Кадиса в Индию на девять тысяч километров. Зато это сделал Лессепс – и в скором времени Африка превратится в гигантский остров!

– Да, господин Аронакс, вы вправе гордиться своим соотечественником. Этот человек сделал для своей страны больше, чем самые знаменитые капитаны! Как и многие другие, он начал с треволнений и неудач, но в конце концов добился успеха благодаря собственному таланту и упорству. Печально осознавать, что великий проект, которому надлежало бы стать международным, который мог бы прославить любого монарха, в итоге был осуществлен усилиями одного-единственного человека. Поэтому – честь и слава господину Лессепсу!

– Честь и слава великому гражданину! – эхом откликнулся я, удивленный столь пылкой речью капитана Немо.

– К сожалению, – продолжал он, – провезти вас по Суэцкому каналу я не могу. Однако вы непременно увидите длинные причалы Порт-Саида – послезавтра, когда мы будем в Средиземном море.

– В Средиземном море? – воскликнул я.

– Да, господин профессор. Вас это удивляет?

– Сама мысль о том, что мы будет там послезавтра, кажется мне удивительной!

– В самом деле?

– Да, капитан. Хотя мне давно пора привыкнуть к чудесам, происходящим на борту «Наутилуса»!

– Но что именно вас так удивило?

– Невероятная скорость, которую придется развить «Наутилусу», чтобы уже послезавтра попасть в Средиземное море, пройдя вокруг Африки и обогнув мыс Доброй Надежды!

– Кто вам сказал, господин профессор, что мы пойдем вокруг Африки? Или будем огибать мыс Доброй Надежды?

– А как иначе? Если только «Наутилус» не поплывет по суше и не перенесется по воздуху над перешейком…

– Или пройдет под ним, господин Аронакс.

– Под перешейком?

– Разумеется, – невозмутимо ответил капитан Немо. – Природа давным-давно создала под этой полоской земли то, что люди строят сейчас на ее поверхности.

– Неужели там есть проход?

– Да. Подземный проход, который я назвал Аравийским туннелем.