Дважды контрразведчик

И снова к ярким окнам штаба вызывающе ползет малиновый «трассер», слегка опережая неизменное «Да‑дах!». Тут уж дружно включаются в дуэль расположенная рядом артиллерийская батарея и даже танк. Их частые оглушительные выстрелы перекрывают уже сплошное и яростное негодование автоматов и пулеметов. Весь огонь обрушивается на место, откуда раздаются одиночные выстрелы «бура».

Сотни невидимых зрителей заинтересованно наблюдают этот красочный спектакль. Их симпатии явно на стороне неуловимого стрелка из «бура». Везде в мире «болеют» за смелых. Постепенно грохот выстрелов утихает, они все реже и реже…

Проходит в тишине несколько десятков секунд, и вновь раздается неуступчивое «Да‑дах!». И снова — шквал огня, но пушки и танк уже не ввязываются, считая участие в подобном «бое» ниже своего достоинства.

В следующий раз и пулеметы выходят из игры, только автоматы по‑прежнему беснуются на методическое «Да‑дах!». Но и они постепенно умолкают, гаснут осветительные ракеты, и прожектор закрывает свой лазерный глаз.

Победно звучит последний выстрел «бура», но ему отвечает лишь задумчивая тишина…

Собаки — спасители солдат

Подолгу ожидая вылета, от офицеров воздушной комендатуры я как‑то услышал следующую историю. Аэродром Кабула расположен в глубокой чаше гор. Для его охраны по всему периметру на ближайших высотках расположено семь постов, на каждом по отделению солдат во главе с сержантом. Днем на открытых солнцу постах среди гор — настоящий ад и пекло. Солдаты буквально падали от жары и изнеможения. Вечерами, а потом черными прохладными ночами, несмотря на контрольные проверки, нудные инструктажи, страшные угрозы и призывы к бдительности, на постах иногда засыпали. «Духи» подползали ночью и периодически вырезали наши посты полностью. Потом кто‑то догадался украсть в городе собак. И нападения сразу прекратились, потому что все афганское население намазывается каким‑то пахучим кремом или мазью. Специфически пахнут их одежда, обувь, оружие и даже документы. Афганские собаки хорошо переносили дневную жару, а их чуткий слух и тонкое обоняние ночью стали просто спасением солдатских жизней. Они стали лучшими друзьями «шурави», их надежными защитниками и заслуживают особой благодарности за сохраненные жизни наших солдатиков…

Десантники

…Когда наступала жара, начинался сезон охоты за скорпионами. Сунув кусочек воска на нитке в норку скорпиона, наши солдаты вытягивали его наружу. Убив, раскладывали на жестяной крышке от трехлитровой стеклянной банки и заливали эпоксидным клеем. Получалась желтая красивая медаль, которую солдаты носили на шее.

В процессе совместных поездок наш водитель следственного отделения Фарид иногда делился информацией и о своем солдатском житье‑бытье. Как‑то рассказал, что его земляк недавно был впервые на «боевых». Необстрелянную роту мотострелкового батальона бросили в бой на прочесывание кишлака. Как всегда, вокруг окруженного войсками кишлака два часа ездила наша машина с громкоговорителем. Требовала от «духов» отпустить стариков, женщин и детей. А всем вооруженным людям — сдаться. Через два часа никто из кишлака не вышел, и начался штурм.

Сначала вперед пошли «зеленые» — бойцы афганской армии. Но под автоматным и пулеметным огнем вскоре залегли и никак не хотели вставать и идти вперед. Тогда в атаку пошли группы наших солдат. Каждую сопровождали активисты ДОМА (Демократическая организация молодежи Афганистана) — афганская женская молодежь с синими галстуками на груди. Раньше солдаты во время штурма заходили на женскую половину дома, что категорически запрещено Кораном. Там они открывали лица всех одетых в женскую одежду, чтобы убедиться в том, что среди них нет спрятанных мужчин‑«духов». И иногда ловили на этой половине дома переодетых в женское душманов. Поэтому активистки ДОМА и сопровождали наши боевые группы, чтобы самим, а не солдатам войти на женскую половину дома и убедиться в отсутствии «духов». Женщинам‑активисткам Коран этого не запрещал, и их действия чувства верующих не оскорбляли.