Дважды возрожденный

Дмитрий по-отечески улыбнулся и предложил:

— Давай так, сперва еда, потом ванна, потом сон, а уже после всех этих процедур и поговорим. Лады?

— Какой отдых?! Какая еда?! — чуть ли не подпрыгиваю я от злости. — Мы шли сюда, чтобы спасти наш мир! Ради этого погибла куча народа. Погибла напрасно, потому что мы не успели вовремя найти этот чертов Храм! А ты говоришь — отдых!

— Расслабься. Все будет нормально, — пытается успокоить мой гнев Дмитрий.

— Нормально?! — Злоба рвется из меня наружу, как лава из жерла вулкана. Мастера угробили целый мир! Мой мир! Ты это понимаешь?

Рука вскидывается для того, чтобы ударом стереть эту добрую улыбку с лица собеседника. Я уже давно не испытывал таких приступов злости, смешанной с отчаянием.

Кулак торпедой устремляется к лицу Дмитрия, собираясь превратить его в кровавое месиво. В самый последний миг какая-то сила толкнула меня назад, так что я оказался лежащим на полу.

— Извини, но мне совершенно не хочется ходить с синяками, — протянул мне руку помощи Дмитрий. — К тому же зря ты так на меня злишься, ведь это не я тебя ударил, а Храм. Сработал защитный механизм. — Он рывком поднял меня с пола, как беспомощного котенка. — И думаю, что тебя успокоит известие о том, что Земля в целости и сохранности.

— Как в целости? — отвисла у меня челюсть.

— А вот так! Была, есть и будет!

— Но как же колебания Столбов… Они колеблются, и Мастера… неразборчиво мямлю, полностью потеряв понимание происходящего. До сих пор у меня была достаточно четкая модель мира и связанные с ней задачи, требующие решения. И действовали мы, исходя из этой модели. Были конечно белые пятна, но в остальном… Теперь же я вообще ничего не понимаю. Зачем Мастерам было говорить мне о стерилизации Земли? Зачем мы искали этот Храм, если Земля «была, есть и будет»? Зачем погибла гномиха и маги? Зачем?

— Отдыхай, — сказал на прощание Дмитрий и исчез.

Исчезновение хозяина как бы послужило командой для смены интерьера. Я даже не сдвинулся с места, а оказался в гостиничном номере типа «люкс». В метре от меня возвышается исполинская кровать с балдахином в стиле Генриха какого-то или как там это принято называть. Сквозь приоткрытую дверь виднеется окутанная паром ванна с белоснежными сугробами пены. А рядом со мной… Только теперь, увидев сервированный по высшему разряду стол, я понял, насколько голоден.

Вонзив зубы сквозь хрустящую корочку в куриную плоть, я удовлетворенно замычал.

Блаженство!

А теперь еще глоточек этого красного вина.

Ум-м-м! Смакота.

— Мужики, вы ощущаете этот вкус? — спрашиваю у Мичмана и Мотора. Тишина.

— Эй! Народ! — уже кричу я.

Путаясь в догадках, проверяю содержимое моей черепной коробки. Кроме меня, там никого нет. Сознания друзей исчезли, оставив меня в одиночестве. Сперва они потеряли тела, теперь вот и ту частицу себя, которую мы называем сознанием. В человеческом понимании Мичман и Мотор мертвы.

Со звоном разлетается на кусочки хрустальный бокал, выпав из моей руки. На белом мраморном полу образовывается лужица крови. Нет, это всего лишь красное вино, так похожее на кровь.

Никогда не думал, что одиночество может быть столь тяжелым. Я привык, что меня постоянно окружают друзья, способные дать совет или просто поддержать в трудную минуту. Теперь я совершенно один.

— Последний защитник Цитадели, — говорю, тоскливо глядя на свое отражение в зеркале.

Я прекрасно понимаю, что жалеть о прошлом абсолютно бессмысленное занятие. Зачем тревожить раны? Но прошлое, не спрашивая моего разрешения, волнами накатывается, поднимая в памяти события и образы последнего времени. Для меня они снова все живы, как будто ничего и не случилось. Улыбки, шутки, громкая речь…

Я опускаюсь на кровать и закрываю глаза, надеясь, что сон оградит меня от тяжелых воспоминаний.

ГЛАВА 15

По ушам ударил низкий вой сирены. Вскакиваю на кровати и, еще даже окончательно не отойдя от сна, инстинктивно хватаюсь за лежащий рядом меч.

Сирена воет так, что у меня начинают ныть зубы от изобилия низких частот.

Стоило мне встать с кровати, и окружающий меня интерьер сразу же изменился. Теперь вместо шикарного гостиничного номера я нахожусь в уже знакомом зале с троном в центре. По каменному полу, украшенному мозаикой из кусочков разноцветного металла, нервно вышагивает Дмитрий. Каждый удар подошвы ботинка о пол незамедлительно повторяется стенами и стихает где-то в вышине острого потолка.

— Что случилось? — интересуюсь, сонно потирая глаза. — В честь чего такая какофония?

— Прорыв! — Дмитрий произнес это слово как ругательство.

— Где? — все еще не понимаю я.

— Прорыв нашей реальности, — не прекращая движения, разъясняет он. — Чужие вторглись в один из крайних миров.

— А при чем здесь мы? Все равно им ничем не поможешь. Пока туда доберешься… А откуда ты это знаешь? И почему…

— Сперва решим проблему, потом поговорим! — не дав мне выдать полный список накопившихся вопросов, прервал Дмитрий. — А сейчас собирайся, пойдешь в первой группе.

— Куда?