Две королевы

Но Бьюкенен уже не мог остановиться. Согласно досье, бедный Дарнли был лишен супружеских прав. Его угрозы, приступы дурного настроения, заговоры и паранойя — все это было благополучно забыто. Вместо этого «униженный» и «обманутый» муж — который, по версии лордов, разумеется, представал героем, жертвой и мучеником — в этой подчищенной версии был изображен праведником и выдающимся государственным деятелем, что в точности соответствовало образу, пропагандируемому Ленноксами в листовках и рисунках, которые вывешивались на дверях и стенах церквей и общественных зданий Эдинбурга.

Одним из ключевых моментов в рассказе Бьюкенена был эпизод в Джедборо в начале октября 1566 г., куда Мария приехала для того, чтобы председательствовать на сессии разъездного суда, и где Босуэлл, который прибыл раньше ее на пару дней, был серьезно ранен мечом в рукопашной схватке со своими давними врагами Эллиотами из Лиддесдейла — известным кланом бандитов из «пограничного края». В досье утверждается, что когда Мария узнала о столкновении Босуэлла с Эллиотами, то в волнении поскакала в Джедборо, а на следующий день в Хермитедж, где имела свидание со своим предполагаемым любовником, и в тот же день вернулась в Джедборо. В спешной поездке ее «сопровождала такая свита, в которой не было ни одного скромного человека с достойной репутацией». Но Бьюкенен просто отказывался точно излагать факты. На самом деле Мария ждала неделю, пока не завершатся заседания разъездного суда, и только затем навестила Босуэлла, причем во время поездки ее все время сопровождал Морей[62]. Она виделась с Босуэллом в присутствии членов Тайного совета, и весь визит длился только два часа. Однако в истории осталась именно версия Бьюкенена. В XVIII в. его рассказ приобрел такую популярность, что вдохновил на создание одной из самых известных подделок, связанных с Марией: предположительно «новая» или «кроуфордская» хроника, изготовленная пресвитерианским священником, который украсил старый источник собственным материалом явно вуайеристического характера, дабы снабдить читателя яркими сексуальными подробностями.

В Джедборо, как ложно предполагал Бьюкенен, Мария перевела Босуэлла «из места, где он обычно жил» в «дом королевы, в комнату прямо под ее спальней». Там, несмотря на его серьезные раны и тот факт, что сама королева находилась на грани смерти после прободения язвы желудка, они продолжали как ни в чем не бывало предаваться плотским утехам, пока шокирующая новость не дошла до Дарнли. Исполненный праведного возмущения и считая себя потерпевшей стороной, законный супруг Марии «незамедлительно помчался в Джедборо». Однако не существует независимых свидетельств, что Босуэлл когда-либо жил в том же доме, что и Мария, а Дарнли явился в Джедборо позже и с неохотой, причем по приезде стал сразу же ссориться с женой. Бьюкенен должен был придумать самое убедительное из возможных предположений о мотиве убийства. Он попытался показать, как Мария планировала избавиться от Дарнли:

Примерно в пятый день ноября, переехав из Джедборо в Келсо… она сказала, что если тем или иным способом не избавится от короля, то в ее жизни больше не будет ни одного счастливого дня, а если это невозможно, то она предпочла бы наложить на себя руки.

Вернувшись в Крейгмиллар рядом с Эдинбургом, где она отдыхала до конца ноября, она снова упомянула о цели, о которой говорила раньше, в Келсо, в присутствии милорда Морея, графа Хантли, графа Аргайла и Мейтланда, предложив, что наилучший способ избавиться от короля — начать процедуру развода с ним… на что ей было отвечено, что это невозможно сделать без ущерба, поскольку вследствие этого принц, ее сын, будет объявлен незаконнорожденным… каковой ответ, после того как она обдумала его, заставил ее отказаться от мыслей о разводе, и с того самого дня она воображала и измышляла, как устранить его, что прояснится в ходе нашего дальнейшего рассказа…