Две крепости

— Нет, — ответил Мерри. — Но лес мне все же кажется лучше, чем возвращение в самую гущу сражения.

Он смело шагнул под огромные ветви. Деревья казались необыкновенно старыми. Длинные бороды лишайника свисали с них, раскачиваясь на ветру. Оказавшись в тени, хоббиты оглянулись на склон холма — маленькие таинственные фигурки, в тусклом свете похожие на эльфийских детей, потерявшихся в глубине дикого леса и с удивлением наблюдающих за рождением дня. Далеко над Великой Рекой, над Бурыми землями, во многих лигах отсюда начинался он, красный как пламя. Гром боевых рогов приветствовал его. Всадники Рохана враз оживились. Снова протрубил рог, ему ответили другие.

Мерри и Пиппин слышали далеко разносившееся в холодном воздухе ржание боевых коней и стройное пение мужественных голосов. Солнечный круг поднимался огненной аркой над краем Мира. С громкими криками помчались всадники вперед, и солнце засверкало на их кольчугах и копьях. И орки тоже закричали и принялись пускать оставшиеся у них стрелы. Хоббиты видели, как некоторые всадники упали, но их строй не нарушился и вскоре, неудержимо двигаясь на вершину холма, захлестнул ее. Орки обратились в бегство, а всадники преследовали и убивали бегущих. Но один отряд орков, держась вместе, упорно пробивался к лесу. Прямо по склону он приближался к скрывшимся в лесу хоббитам. Казалось несомненным, что оркам удастся уйти: они смяли трех преградивших им дорогу всадников.

— Мы смотрели слишком долго, — промолвил Мерри, — это Углук! Я не жажду снова с ним встретиться.

Хоббиты повернулись и скрылись в глубине леса.

Так получилось, что они не видели последней схватки, — когда Углука догнали и заставили принять бой на самом краю Фангорна. Тут он и пал, сраженный Замером, Третьим маршалом Марки, который, спешившись, бился с ним на мечах. А на широком поле всадники охотились за немногими уцелевшими орками.

Затем они похоронили своих павших товарищей и спели им хвалебную скорбную песнь, а после развели большой костер и развеяли пепел своих врагов. Так закончился этот набег, и его подробности не достигли ни Мордора, ни Исенгарда. Но погребальный дым поднялся высоко в небо и был замечен многими внимательными глазами.

Глава IV Древобородый

Тем временем хоббиты шли быстро, как могли и насколько позволял темный густой лес, вдоль быстрого ручья, бегущего горного склона на запад. Они все больше углублялись в лес. Постепенно их страх перед орками слабел и шаг замедлялся. Странное чувство удушья охватило хоббитов, будто воздух был слишком густым или, напротив, слишком разреженным для дыхания.

Наконец Мерри остановился.

— Мы не можем дальше так идти, — задыхаясь, вымолвил он. — Мне не хватает воздуха.

— Во всяком случае, надо попить, — поддержал его Пиппин, — у меня пересохло в горле.

Он, цепляясь за большой извилистый корень дерева, уходивший в ручей, добрался до воды и набрал ее в ладони. Вода была чистой и холодной, и Пиппин долго не мог вдоволь напиться. Мерри последовал за ним. Вода освежила и подбодрила их. Некоторое время оба сидели на берегу, опустив ноги в ручей и всматриваясь в деревья, молча стоявшие вокруг рядами. В любом направлении взгляд упирался в сплошную темную стену стволов.

— Мы не можем заблудиться, — сказал Пиппин, откидываясь к стволу дерева. — В крайнем случае пойдем вдоль ручья — Энтвош, или как там его называют, — и выйдем тем же путем, что и пришли.

— Если ноги понесут нас, — отозвался Мерри, — и можно будет дышать. 

— Да, — согласился Пиппин, — здесь душновато. Напоминает мне старую комнату во дворе Туков в Тукборо: огромный зал, где на протяжении жизни многих поколений не меняли и даже не двигали мебель. Говорят, там жил старый Тук, безвылазно, год за годом, и постепенно и он, и вся его комната старели и дряхлели. А после его смерти — уже больше ста лет — там ничего не менялось. Так повелось со времен старого Геронтия, моего прапрадеда. Но в этом лесу гораздо хуже. Взгляни на эти длинные неопрятные бороды из мха! Деревья сплошь и рядом наполовину покрыты старыми высохшими листьями, которые никогда не опадут. Прямо не по себе. А как все это выглядит весной, если она вообще сюда приходит?

— Но солнце-то, во всяком случае изредка, сюда заглядывает, — заметил Мерри. — Не похоже на Мерквуд из рассказов Бильбо. Там было все темно и черно и жили одни мрачные существа. А тут всего лишь сумрачно и страшновато. Невозможно представить, чтобы тут жили или хотя бы ненадолго оставались животные.

— И тем более хоббиты, — подхватил Пиппин. — Что-то не радует меня мысль о путешествии через этот лес. Вероятно, на сотни миль тут ничего съедобного. Как наши запасы?

— Плохо, — ответил Мерри. — Два крошечных свертка с лембасом.

Они посмотрели на то, что осталось от эльфийского хлеба: кусочки, которых с трудом хватит дней на пять. И все.

— Ни одежды, ни одеял, — продолжал Мерри, — ночью мы будем мерзнуть.

— Что ж, надо решать, что делать, — произнес Пиппин. — Утро проходит.

Они заметили впереди в лесу золотистый просвет: лучи солнечного света внезапно прорвали древесную кровлю.