Две ночи и тысячи дней (СИ)

Почувствовав, как ритмично стали сокращаться мышцы, принц несколько раз сильно и размашисто толкнулся, кончив следом. Немного придя в себя, он поднял голову и посмотрел на Дженсена, который лежал с закрытыми глазами и тихо и часто дышал, приоткрыв рот.

- Тебе удалось то, что еще не удавалось никому из наложников, - с легкой улыбкой сказал он, невесомо целуя в губы.

- И что же, господин? - тихо спросил Дженсен.

- Соблазнить меня, - он аккуратно вышел из распростертого под собой тела, поднялся и пошел к своим сумкам. Он не сомневался, что его пальцы оставили следы на бедрах Дженсена. И, заметив их, отец устроит своему любимцу допрос - просто потому что никто не может брать без разрешения его игрушки. И это было не нужно ни ему, ни Дженсену. Почему ему вообще было дело до наложника? Через два дня его здесь не будет. Но пальцы сами достали маленькую глиняную баночку с мазью.

Дженсен перевернулся на бок и внимательно осмотрел обнаженного мужчину. Тот уже шел к нему.

- Как же ты красив…

- Ты продолжаешь это повторять, - чуть улыбнулся Халед.

- Я всего лишь говорю правду, господин, как ты и просил, - прикрыл веки и лукаво улыбнулся наложник.

- Ты и правда хорошо обучен.

Дженсен не стал говорить о том, что для него это было не так уж хорошо. Скорее, это была необходимость, от которой зависела жизнь. Хотя именно сейчас он ни о чем не жалел.

- Ляг на спину, - велел принц.

Молодой человек тут же послушно сделал, как было сказано.

- Что это? - глянув на баночку, полюбопытствовал он.

- Лекарство. Чтобы утром никто не пострадал.

Халед присел рядом и открутил крышечку, вылил на пальцы немного густой мази и принялся втирать в уже проступавшие синяки на бедрах.

- Зачем ты это делаешь?

- Сам не знаю. Но… Я ведь уже говорил, что не привык к дворцовой жизни, и обрекать на неприятности того, кто подарил мне удовольствие, я не хочу, - он аккуратно смазал другое бедро и поставил баночку рядом с изголовьем кровати.

А затем провел ладонью по груди наложника.

- Как ты выжил здесь, Дженсен?

- О чем ты, господин?

- Ты знаешь.

Дженсен не знал, что ему ответить.

- Я давно оставил дворец, - продолжил принц. - Не по своей воле. И по своей воле я никогда бы в него не вернулся. Ты живешь здесь уже семь лет. Стал любимчиком отца.

- Наверное, я просто хотел жить, - тихо ответил Дженсен. - Не умереть в каменоломне или на черных работах, а жить… хотя бы так.

- Это я могу понять, - кивнул принц.

***

Дженсену нравилось разговаривать с принцем Халедом. Тот был мил с ним, улыбался, расспрашивал о его жизни во дворце. Ему не хотелось уходить. Когда рассвет за окнами грозил превратиться в утро, принц сказал, что ему пора возвращаться назад. Дженсен не хотел. Здесь, с этим мужчиной, он впервые за долгое время не чувствовал себя рабом. Но принц был прав.

Тихо ступая босыми ногами по каменному полу, Дженсен шел по коридору обратно к покоям шейха. Ему показалось, что он увидел, как мелькнули светлые одежды, скрывшись за одной из колонн. Он повернул голову, но не заметил никакого движения. Видимо, и правда, показалось.

Шейх все так же спал, перевернувшись на бок. Его сон был глубок и крепок, Дженсен знал точно.

Скинув шаровары, он зашел в купальню и вновь облил себя водой, затем натер тело апельсиновым маслом и слегка провел ароматными пальцами по векам. Глаза тут же немного защипало и он потер веки так, что они припухли.

Подойдя к зеркалу, он оглядел себя: он выглядел сонным, уставшим и слегка помятым, словно только недавно проснулся. Еще раз ополоснув лицо чистой прохладной водой, он вернулся к шейху и прилег рядом. Ему никто ведь не разрешал покидать покои.

Но разглядывая балдахин и тени подступающего утра, мыслями он был в совершенно иной комнате и сердце его ныло - хотело вернуться туда, где он мог дышать хотя бы каплей свободы рядом с человеком, который смотрел на него не как на вещь, а как на живого, умеющего чувствовать человека…

***

И все снова было как каждое утро. Шейх был в благодушном настроении после пробуждения и позволил Дженсену позавтракать рядом, но, разумеется, не отпустил до тех пор пока не удовлетворил свое желание. Только после этого он смог уйти.

В гареме было еще более или менее тихо, многие отдыхали после первой ночи празднества.

- Мой господин, - на пороге его покоев стоял Али.

Дженсен, безуспешно пытающийся дремать, чуть улыбнулся мальчику:

- Ты уже поел?

- Конечно, господин, - поклонился тот.

Дженсена это раздражало, но он не мог запретить своему служке так делать, это не понравилось бы слишком многим.

- Тогда зайди.

Взяв с низкого столика письменные принадлежности, Дженсен быстро написал записку, завернул в ткань сладости, что забрал вчера у шейха, и передал Али.

- Отдай это Маджану и подожди, пока он что-то передаст тебе. Но аккуратно, чтобы никто не задавал тебе вопросов. Справишься?

- Я всегда справлялся, - улыбнулся мальчик и побежал вон из покоев.

Дженсен хмыкнул. Мальчишка и правда был словно безответно по-детски влюблен в него, выполнял эти приказы и уже не в первый раз бегал к библиотекарю. Справится.