Две повести. Терунешь. Аска Мариам

Да, это былъ городъ, виднный во сн. Высокiя горы поднимались кругомъ; он тснили темнокоричневые дома, обрывались пропастями, и между ними рядъ зеленыхъ холмовъ, то покрытыхъ изумрудомъ молодой травы, то желтыми полями машиллы, — злака, подобнаго кукуруз, то квадратными садами кофе, распланированными еще при цариц Савской. И чмъ блине подходилъ онъ къ городу, тмъ ясне сбывался таинственный сонъ. Песчаная широкая дорога сбгала внизъ и вилась между стнъ, образованныхъ высокими канделябровидными кактусами; маленькiя блестящiя птички порхали надъ ними, временами ручей перерзывалъ дорогу, и надъ ручьемъ группа женщинъ въ сровато-блыхъ хитонахъ, многочисленными складками упадавшихъ на землю, наполняла большiе каменные кувшины водой. Срые ослики доврчиво толпились среди нихъ, ожидая, когда дадутъ имъ напиться, погрузятъ кувшины и съ тягучей псней погонятъ въ городъ. Временами видны были круглыя хижины, построенныя изъ жердей, съ конической крышей и входомъ, занавшеннымъ цыновкой; попадались солдаты въ бломъ плащ, рубашк и штанахъ, съ босыми ногами и французскимъ ружьемъ на плеч.

«Не эта-ли деревня?» думалъ Панаевъ, пытливо вглядываясь въ кучки хижинъ, «не эта ли, не она ли?» глядя на встрчавшихся полуобнаженныхъ галлассокъ.

А когда почувствовалъ онъ ароматъ этого города, запахъ ладана, старины и цвтовъ, когда увидлъ четыреугольныя ворота, часового въ блой шам (плащ) и дрючокъ съ зеленымъ, желтымъ и краснымъ флагомъ, когда увидлъ громадную смоковницу, родъ библейской кущи, въ тни которой отдыхало стадо громадныхъ горбатыхъ быковъ, — сердце Панаева наполнилось радостью и волненiемъ, и онъ встряхнулся въ сдл, чтобы убдиться, что это не новая греза.

Онъ объхалъ вс восемь воротъ древняго города, и, наконецъ, у тхъ, которыя показались ему наиболе похожими на его сонъ, онъ установилъ свою палатку и ршился отсюда начать поиски. Онъ привезъ съ собой дорогiя ружья, часы и матерiи въ подарокъ правителю древняго города, славному расу Маконену, и добился у него аудiенцiи.

Знаменитый военачальникъ принялъ его, сидя по-турецки, на возвышенiи, накрытомъ дорогими коврами. Кучка солдатъ толпилась у входа; на голыхъ глиняныхъ стнахъ висли ружья въ углу стояли копья. Лицо раса Маконена было покрыто небольшой жиденькой черной бородой, темные глаза его лукаво смотрли. Ему было за сорокъ лтъ; курчавые волосы его были густы и вились; ростомъ онъ былъ невеликъ, говорилъ быстро и хитро отвчалъ на вопросы. Два переводчика: Русскiй-Маркъ, родомъ абиссинецъ и французъ Iосифъ, ожидали гостя, но Панаевъ заявилъ расу, что онъ говорить по-абиссински.

— Весьма прiятно это слышать, — сказалъ тихо расъ, прикрывая, въ знакъ уваженiя къ гостю, свой ротъ тонкимъ плащемъ, накинутымъ на плечи. — Мы привыкли уважать и любить Русскихъ, и то, что они изучаютъ нашъ языкъ, насъ трогаетъ.

Расъ поблагодарилъ Панаева за подарки, спросилъ, хорошо-ли онъ дохалъ, не было-ли безпокойства въ пути, всюду-ли была вода, не усталъ-ли онъ.

Тмь временемъ двое слугъ въ полупрозрачныхъ блыхъ шамахъ, съ длинными саблями въ красныхъ кривыхъ ножнахъ, заткнутыхъ за поясъ съ правой стороны, молча внесли два стеклянныхъ стакана, наполненныхъ мутной, ароматичной желтой жидкостью, называемой «тэчемъ», и поставили передъ Панаевымъ на полъ, накрывъ стаканъ шелковымъ платкомъ «отъ дурного глаза».

Расъ пригласилъ Панаева выпить тэча, и онъ хлебнулъ прохладный пьяный напитокъ.

— Ты, конечно, дешь дальше къ негусу-негусти Менелику, въ Энтото? — спросилъ тихимъ голосомъ расъ.

— Нтъ, я отправился въ Хараръ искать женщину, — потупясь, также тихо отвтилъ Панаевъ.

— Конечно, блую женщину? Женщину московъ, францизъ, инглези или али (итальянку)?

— Нтъ, господинъ, я ищу черную женщину.

На неподвижномъ и непроницаемомъ лиц раса шевельнулась какая-то жилка, но сейчасъ же оно приняло то же спокойное и суровое выраженiе властелина восточнаго города.

— Она украла что-либо у москова? Я прикажу позвать либечая, и онъ разъищетъ воровку.

— Она украла мое сердце, господинъ. Расъ чуть усмхнулся.

— Бда твоя не велика сказалъ онъ. — Ищи ее по всему городу и, когда найдешь, приведи ко мн, и если она окажется двушкой, ты женишься на. ней, а если она уже замужемъ, я разведу ее съ мужемъ и отдамъ теб.

Панаевъ наклонилъ голову въ знакъ благодарности расу.

— Ты ее знаешь, видалъ когда-нибудь? — спросилъ расъ.

— Я знаю, что ее зовутъ Аска Марiамъ, знаю, что она родилась пятнадцать лтъ тому назадъ въ хижин недалеко отъ воротъ города, а видлъ я ее только во сн.

Къ удивленiю Панаева, расъ не обратилъ вниманiя на послднiя слова его и сказалъ, чуть улыбаясь:

— Немногое ты знаешь, и нелегка твоя задача, Старые люди охотно врятъ вщимъ снамъ и придаютъ имъ значенiе. Богъ не разъ указывалъ людямъ пути, по которымъ они должны слдовать при помощи виднiй сонныхъ, но я первый разъ вижу благо человка, пришедшаго ко мн съ такой просьбой. Иди! сколько могу, я пособлю теб.