Две птицы на снегу

– Мне кажется, ему просто повезло попасть в обратное течение. Если все так, если наша теория верна, то прямо сейчас Творец пытается собрать мир в единое целое и, вероятно, притягивает к себе из Ничто обломки. Вероятно, и твари, которые вылезают из Разлома, откликаются на этот зов. Если разобраться, то нет ни единого действительно весомого аргумента, который позволял бы сомневаться в «Мокрой рукописи». Тот способ, с помощью которого автор «Мокрой рукописи» достиг края мира, рабочий, его пробовали и другие. Все сгинули, но даже по теории вероятности кому-то одному могло повезти. Совместить воздушный шар и лодку – это вполне логичное решение, позволяющее не улететь слишком высоко в небо и не провалиться в океан в отдалении от берега, что обычно происходит с кораблями. Мы хотим измерить кое-какие параметры возле Разлома и внутри него. Нужно сравнить с результатами, полученными с высоты и из моря коллегами из Белого и Черного лепестков. Определенные частоты и модуляции силовых потоков, они… Ну это тебе явно не интересно, – оборвала себя Лета и, поморщившись, поднялась, чтобы отнести тарелку в мойку. Вольнов слушал ее и жевал с таким отсутствующим видом, что она почувствовала себя дурой.

И ведь сам спросил! Но то ли Летана слишком увлеклась, то ли он ожидал чего-то другого…

– Основное я услышал, – ничуть не смутился Яр. – А эти все мелочи скучные и ни на что не влияют.

– Что значит – не влияют? – нахмурилась Лета.

– У тебя-то, может, и влияют, а мне… – Яроплет неопределенно взмахнул вилкой. – И так понятно, что будет весело. – Вилка воткнулась в очередной кусок мяса.

– Весело?..

– Весело, – подтвердил Яр. – Но не сразу. Добрин будет категорически против того, чтобы тащить тебя к самому Разлому, – пояснил он с явным удовольствием. – Сначала он станет отговаривать, потом грозиться, потом ворчать, потом смирится и будет долго клевать мне голову на тему ответственности, долга офицера и мужчины и так далее. Но тебе все равно туда надо, да еще и не в одно место, так? Причем я сейчас пуст, как голова прилипалы, а ты ни разу твари живьем не видела. Поэтому – да, будет очень весело!

– Прилипалы?… – спросила Лета, чтобы не спросить что-то менее нейтральное.

– Я не помню, как они по-умному. Такие чешуйчатые мячики с зубами.

– Пилозубы? – немного севшим голосом уточнила Летана.

– Ага, вроде они.

Продолжать разговор она не стала. Забрала у Вольнова опустевшую тарелку и молча отправилась мыть посуду. Мыть посуду – хорошо мыть посуду – отлично мыть посуду – великолепная альтернатива скандалу с претензиями!

Легкомысленное отношение феникса выбивало из колеи и раздражало еще сильнее, потому что Лета убедилась: он умеет вести себя иначе! Но не хочет и даже не пытается. При этом она прекрасно понимала, что любые претензии неуместны. Перевоспитывать взрослого мужчину? Нет ничего более глупого. Если он с такой насмешкой относится к своему командиру, а опасных прожорливых тварей называет «мячиками с зубами», то ее вместе с ее опасениями и вовсе поднимет на смех.

Оставалось надеяться, что дурачиться он все же предпочитает на словах. Или что отмеренного Творцом для этого феникса везения хватит и на нее, иначе с таким защитником никакие твари не нужны, он ее сам угробит. Уронит в Разлом и скажет, что сама прыгнула.

– Первый раз в жизни получаю удовольствие от болезни, – со смешком заметил Яроплет через некоторое время. – Всегда ненавидел мыть посуду, вот за это – огромное спасибо. Может, ты еще и массаж умеешь делать?

– Даже если умею, тебе его не назначали, – пожала плечами Летана, не оборачиваясь. – И даже наоборот, лучше не стоит сразу после восстановления.

– Жаль, – демонстративно вздохнул феникс. – И, наверное, бесполезно предлагать тебе плюнуть на диван и все-таки перебраться ко мне в спальню на достаточно широкую для двоих кровать?

– Жаль, – эхом откликнулась Лета. – Я уже было решила, что ты сумеешь удержаться от этой пошлости. Но нет, переоценила. Видимо, окончательно отлегло. – Она закончила с посудой, выключила воду и, не найдя поблизости чистого полотенца, слабым потоком силы смахнула воду с рук в мойку.

– Отлегло?

– Полегчало, – пояснила она, обернувшись, прислонилась к тумбочке и сложила руки на груди. – Нет, Яр. Не трать на меня, пожалуйста, свое обаяние. Мне хватило одного раза, и нет ни малейшего желания повторять печальный опыт. Нет, я ни в чем тебя не обвиняю и не держу никакой обиды, сама виновата, но… не надо, пожалуйста!

– Жестокая женщина! – с укором отозвался феникс, который после еды и отдыха ощутимо повеселел. Голос его звучал обиженно, но глаза при этом смеялись. – Как не стыдно попрекать человека прошлой неопытностью? Честное слово, в этот раз тебе понравится!

– Верю! – Лета выразительно выставила ладони перед собой. – Охотно верю, что отказываюсь от лучшего постельного приключения собственной жизни, но… я не люблю приключения. Давай договоримся, что ты будешь относиться ко мне… скажем, как к товарищу-мужчине.