Две птицы на снегу

– Или коня вроде меня, – легко согласился Вольнов. – Главное, она должна быть немногим меньше. Нет, если прижмет, то и ты бы, наверное, дотащила, но с какими последствиями для себя? Ты же целитель, можешь, наверное, прикинуть.

– Пожалуй, – согласилась Лета, покосившись на феникса. Она занималась спортом и находилась в хорошей форме, но… случай действительно должен быть исключительным, и это точно будет очень и очень сложно.

– Я же говорю, у нас есть несколько дам, могу даже познакомить. Они отличные бойцы и офицеры, тут никаких претензий, но… Нет. Ты слишком хороша такая, какая есть.

– Как-то это уничижительно звучит, – задумчиво пробормотала Лета, впрочем, без обиды в голосе. – Как будто весь смысл существования женщины в ее привлекательности для мужчин.

– А с чего ты взяла, что я про привлекательность? – рассмеялся Яроплет, покосившись на нее. – Нет, ну и про нее тоже, но моя шкура всем своим видом как бы говорит, что врач-силовик из тебя первоклассный, а вот боец, скорее всего, вышел бы паршивый.

– Хотя всякие общественные деятели порой пытаются что-нибудь этакое отчудить, – поддержал еще один пограничник. – Наши, к счастью, пока отбрыкиваются. Отчасти и благодаря тем немногим женщинам-офицерам. Помнишь, как Ягира ту истеричку отшила?

Тут Лете с удовольствием пересказали историю, как сюда несколько лет назад приезжала журналистка из столицы с целью осветить, как злые мужчины обижают и зажимают женщин. То-то удивилась, когда эта самая Ягира оказалась резко против любых изменений!

– Познакомь их, кстати, – обратился Белогор к фениксу. – Ягира очень рада, что твою за… тебя и на этот раз опять спасли, и с удовольствием поблагодарит лично.

– Может, и познакомятся, застава маленькая, – философски пожал плечами Вольнов.

Некоторое время они шли молча. Лета, примерив на себя роль пограничницы, окончательно отогнала эту нелепую идею и полностью согласилась с фениксом: лучше быть мастером в том, что умеешь, чем из принципа влезть в какое-то чуждое дело и плестись там в хвосте.

С этих мыслей она незаметно для себя вернулась к лавине, а вернее, к тому, что ей предшествовало. К следам магии на камнях от какого-то старого заклинания и яркой вспышке за мгновение до схода снега.

Определить назначение чар по таким кускам невозможно, тем более Летана и рассмотреть их толком не сумела. Поняла лишь, что плетение тонкое и сложное, но не более того. Да, она не стала бы присягать в этом на суде, но не сомневалась, что именно в него влетел Вольнов после удара хлыстонога. Сейчас казалось даже, что на камнях виднелись следы крови, но тут уже не было никакой уверенности, Лета вполне могла додумать эту деталь или принять за кровь что-то другое.

Какое-то время чары держались там до встречи с фениксом и сохранились несколько дней после, даже такие вот обрывки – и то не рассеялись, продолжали держаться. Очень долговечные чары, на редкость долговечные и стойкие, при этом – тонкие и маломощные. И Летана не могла понять их предназначения.

Привязка портала? По сложности подходит, но слишком тонкая структура и слишком мало магии.

Для всего, что приходило в голову, там слишком мало магии. Любая ловушка, любой щит, что угодно – гораздо мощнее. Иллюзия? Возможно, но иллюзия чего?!

– Яр, а как получилось, что вы не заметили хлыстоногов? – задумчиво пробормотала Лета. – Я вижу, как внимательно вы вглядываетесь в склоны, вряд ли пропустили бы в той расселине такое, тем более она совсем мелкая.

– А их снегом припорошило, – не стал уходить от ответа феникс. – Они по морозу и к перемене погоды часто вялые и любят забираться в такие дыры. Мы бы их заметили, но та щель – не обратила внимания? – очень плохо просматривается. Ее видно, только когда окажешься напротив. А что?

– Я пытаюсь понять, что могли делать те чары. Надежные, давние, но слишком слабые для чего-то серьезного. Может, маскировка? Но чего? Не тварей же прятали, тем более если они и так хорошо умеют скрываться!

– Нет, там вряд ли было что-то такое. Белка не видел, а он меня оттуда вытаскивал.

– А сигналки, о которых ты говорил? Они сложные?

– Нет, зачем? Несколько ниток силы.

– Тогда это не они, – рассеянно отозвалась Лета. – Там на редкость сложное.

– Что, вы правда нашли какую-то странность? – обернулся Всеслав Мысик, который шел впереди. – Плетке не привиделось?

– Не то чтобы странность, просто какие-то чары. А еще я сейчас вспомнила… – оживилась она. Но тут мелькнула неожиданная, но очень здравая мысль, Горская запнулась на полуслове и пробормотала: – А впрочем, нет, ерунда.

Феникс покосился на нее задумчиво, а потом вдруг резко сменил тему:

– Лета, я хотел спросить, а до завтра твоя рука потерпит? Утром дежурный целитель сменится.

– А что такое? – растерялась она.

– Просто там Бочка, – он страдальчески скривился.

– Это плохо? – неуверенно предположила она, вспомнив, что отрядный целитель называл эту фамилию и как-то странно себя при этом вел. – Плохой специалист?

– Да нет, почему, нормальный…