Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны

Все раздражение, охватившее меня из-за суматошного начала дня, испарилось, когда ровер понес нас вперед, к нижним отрогам величественных лунных Апеннин. Когда мы поднялись на склон подошвы горы Хэдли-Дельта, невероятная панорама, открывшаяся перед нами, потрясла меня неожиданным появлением и красотой. На уровне моря на Земле горизонт удален примерно на 19 километров от наблюдателя, но на Луне его черта пролегает лишь за два с половиной километра от вас, потому что маленький лунный шар искривлен сильнее. Но теперь, поднявшись на сотню метров, мы впервые увидели что-либо на более далеком расстоянии.

Вдали мягкими очертаниями змеилась, пересекая ландшафт, Борозда Хэдли, окруженная волнистой кратерированной равниной. Ближе и немного в стороне виднелся наш временный дом – серебристый, похожий на паучка Сокол, присевший на ножках как мелкое насекомое на обширной равнине Хэдли за несколько километров от нас. К востоку над нами нависала монументальная громада горы Хэдли-Дельта и она представляла собой нечто необычное. Лунное утро теперь разгорелось интенсивнее за счет поворота лунного шара к Солнцу, и гладкие склоны высоких гор окрасились в золотистые тона. Тут отсутствовали циклы замерзания и оттаивания воды в трещинах камня, вызывающие дробление пород, и вершины гор выглядели не такими же иззубренными, как на Земле, а, наоборот, округлыми и похожими на волны, ясно рисуясь на фоне черного купола неба.

– Боже, ну и ну! Вот это горища! Самая большая, на которую я когда-либо смотрел снизу! – произнес я не столько для Джима или ЦУПа, сколько для себя.

Как бы мне хотелось подняться в эти горы с разведкой. Хотя я никогда не занимался горным спортом и скалолазанием, мне нравилось кататься на горных лыжах, я знал тот трепет, когда поднимаешься на большую высоту и можешь охватить взглядом всю панораму. Джим, тоже увлеченный лыжник, позже сравнивал лунные Апеннины с родными горами в Сан-Вэлли, где ему нравилось проводить время с семьей. Но мы не могли просто сесть в ровер и отправиться вверх по склону. Легкость, с которой ровер взобрался на склон подошвы, была обманчива. Уклон был больше, чем казалось – около 15 градусов.

Незадолго до того, как добраться до главной цели дня, кратера Шпора, мы заметили на некотором расстоянии большой камень. Из всех, что мы видели, он был самым большим и одним из очень немногих на склоне горы. Мы, конечно же, захотели рассмотреть его поближе, и я аккуратно подвел к нему ровер, пока Джим наблюдал и комментировал то, что видел. Но чем ближе мы подъезжали, тем мягче и податливее становился грунт. Прошло совсем немного времени, и ровер начал с трудом двигаться: его колеса стали вязнуть в мягкой осыпи склона. Это уже походило на спорт! Я постарался компенсировать сползание, довернув вверх по склону, чтобы продолжать движение по абрису вокруг камня. Мы собирались выяснить как можно больше, и, когда приблизились к этой трехметровой глыбе, наше любопытство разгорелось сильнее. Мы видели, что на его стороне, обращенной к подъему, набралось много размолотого материала, и это значило, что камень лежит здесь уже очень давно. И почти наверняка много значит для геологии.

Остановив ровер прямо над глыбой, я вдруг понял, что у нас могут быть проблемы из-за покатости косогора, когда придется подниматься к машине, осмотрев место. Скафандры не позволяли сильно сгибать ноги в коленях, поэтому подниматься по склону было бы сложнее, чем спускаться. Выбора не было, мне пришлось осторожно сдавать назад по командам Джима, чтобы «припарковаться» прямо под камнем. От этого приключения у меня начался выброс адреналина в кровь. ЦУП не видел происходящее, потому что у меня не получалось правильно навести антенну, чтобы поддерживать трансляцию. Но было ясно, что «Земля» явно заволновалась.

– Джим и Дэйв, пожалуйста, действуйте крайне осторожно, – сказал Джо Аллен тоном, который в протоколе переговоров описали фразой «проявляя исключительную внимательность».

Пока я медленно вел луномобиль вниз по склону, Джим пешком подошел к камню, чтобы его осмотреть и сделать снимки, фиксирующие его расположение. И тут я услышал, как у моего напарника перехватило дыхание.

– Дейв, я вижу здесь зеленую прослойку, – проговорил он слегка недоумевающе.

Зеленую? Как такое может быть?

Сначала я ему не поверил, засомневался в его словах.

– Это большая брекчия, больше ничего особенного… Я не вижу ничего зеленого, Джим, – сказал я, взглянув на прослойку, на которую он показывал. Но понемногу я стал лучше различать цвет поверхности: она определенно была зеленой.

Нас не предупреждали ни о чем подобном и не предусмотрели инструкций, если встретимся с такой штукой. Мы знали, что должны взять образцы для анализа и сделать фотографии в крупном масштабе. Припарковав «ласточку» в пяти метрах ниже скалы, я слез с сиденья и подошел к каменному образованию. Я хотел отколоть немного того зеленого материала, но всполошился, когда увидел, что не прижатый к поверхности нашим весом ровер начал сползать вниз по склону.