Две стороны одной медали

И вот наступил второй, для меня финальный, сезон юниоров. В отношениях с Сашей тоже начались проблемы после моих сборов в Швеции. У каждого свое понимание измены, для меня – главное не лечь в постель. И каждый из нас понимал, что я уезжаю надолго. Никаких договоренностей не было, и я знал, что многое может случиться, главное было – не изменять, но когда я вернулся домой, то поймал ее на вранье. Это отключило и мои тормоза: почему мне нельзя пообниматься с кем-то на соревнованиях, если она себе это позволяла… Но мир фигурного катания очень узкий, и до нее начали долетать сплетни. Романов на стороне у меня не было, но все-таки мы с Сашей стали отдаляться, это было движение вниз, мы становились чужими людьми. Наша агония длилась долго – чувства между нами были сильны, и это не позволяло нам расстаться.

Глава 7

В наш второй год с Машей мы должны были поехать на Гран-при в Китай, где нас ждали уже знакомые соперники – канадцы. В нашу первую встречу в сезоне было важно им не проиграть.

В тот же год была введена новая система судейства, в которой толком никто не разобрался. Это была чистая математика, нужно было просто считать баллы, понимать, где проиграли и как догонять. Система изменилась кардинально, стала близка к гимнастике, где каждый элемент имеет свою стоимость. Правила были в общем доступе, но только на английском языке, и те страны, где английский не был в широком употреблении, начали допускать ошибки. Я переводил правила со словарем, спрашивал у знакомых, что и как может быть оценено и как не допустить промах. И в какой-то момент стал знать правила лучше тренеров.

Кроме изменения правил, были и другие проблемы. Перед первым этапом юниорской серии Гран-при в Китае у меня было кошмарное состояние: нет ботинок нужного размера, не могут найти моей марки, в старых невозможно кататься. Мне предложили другой марки – «Джексон», мол, всем нравится. Я вышел на лед – мягкие, как тапочки, не надо раскатывать, но мне неудобно. Нужны были жесткие, чтобы фиксировать мою узкую стопу. В итоге мы снова упали с поддержки – в этот раз на тренировке. Маша ударилась головой, у нее сотрясение – 10 дней мимо льда. Стало понятно, что в этих ботинках я кататься не могу. Тогда старший товарищ Алексей Тихонов, чемпион мира в паре с Марией Петровой, с которыми мы катались у одних и тех же тренеров, отдал мне свои старые коньки – очень жесткие. Они были мне велики, но выбора не было – я начал кататься в них.

Через неделю в Москве соревнования – открытое первенство Москвы. Готовимся, Маша после удара, я в новых «старых» коньках. Короткую программу первенства мы выиграли, но в произвольной пропустили несколько элементов, докатав только макет, и проиграли. Заняли 6-е место. Старт закончился, через три дня – Китай, а у нас форма – хуже некуда.

Галина Петровна Голубкова была обеспокоена, предложила даже заменить этап: «Скоро Китай, победить канадцев – это самое главное. Сконцентрируйтесь на этом». И я ей уверенно: «Нормально, мы выиграем».

Почему я так решил? Не знаю. Мы не тренированные, Маша только с головой пришла в себя, я катался один, мы не в кондиции, но зато поняли, как разложить программу, что делать по новой системе судейства. Голубкова было предложила перекинуть нас на другое Гран-при, но я хотел именно в Китай. Начались соревнования. Мы откатали короткую программу с маленькой ошибкой, а канадцы с падением, и набирают на 6–7 баллов меньше, чем мы. Тренер говорит, что можем спокойно откатать произвольную с двойными прыжками. Хорошо, так и сделали. 1-е место.

Едем в Германию, на этап Гран-при. Машу трясет от волнения, она бледная, ее тошнит перед стартом. Помню, у нас была классная короткая программа – «Петрушка», артистичная, веселая. И Маша с прыжка падает, катаем без двух элементов, а там всего 6 пар. Мы третьи после разминки, а от нас зависела еще одна пара – Татьяна Кокорева и Егор Головкин, которые тренировались с нами на одном льду в «Юбилейном», но у другого тренера – у Павловой. Они занимали 4-е место, и им нужно было, чтобы мы выиграли, и тогда они по сетке попадали на финал. Головкин мне пишет: «Ну как?» – «Мы после разминки третьи…» – «Ну все». Я-то понимаю, что мы, может, в финал и попадем, потому что первый этап выиграли, только произвольную откатать надо хорошо, а они могут пролететь. И хоть всего и 6 пар, но все сильные: шведы, китайцы, американцы… Выходим, катаем чисто произвольную программу. Первое место – мы в финале Гран-при, и Кокорева – Головкин тоже.

Мы едем на финал Гран-при и понимаем, что точно его выиграем – канадцы снялись из-за какой-то травмы. Мы и правда выиграли. До сих пор помню: мы с Машей стоим на пьедестале. Наверху наш флаг, пониже – 2 американских. После невыданной мне когда-то визы – это был приятный момент: где родился, там и пригодился. Мы с Машей крутые, гордые, счастливые.