Две стороны жемчужины

Этого мальчишку Арина знала и недолюбливала. Будучи старше на три года он иногда задирал её и цеплялся по незначительному поводу. Сам он был полноват, рыхл и походил на сдобный кекс. На его смуглом лице зеленовато-голубые глаза утопали в пухлых щеках. Однако Артём мог похвастаться очень обаятельной улыбкой, от которой таяли сердца бабушек и женщин.

– Неплохо? – повторил Артём. – Что ты там, доходяга, бормочешь?

Саша тут же бросился на её защиту.

– Доходяга? Ничего подобного. Просто у Арины, в отличие от тебя, ни грамма жира, одни мышцы.

Арина мысленно воскликнула: «Ох, и почему ты не промолчал? Вечно говоришь первое, что взбредёт в голову. Зайцев же просто придурок».

Артём покраснел.

– Ты назвал меня жирным?

Арина дёрнула Сашу за рукав.

– Не связывайся с ним.

У Артёма даже кожа на голове заалела, просвечивая сквозь короткие светлые волосы маковым цветом.

– А в глаз получить не хочешь, малявка?

Незнакомый парнишка спрыгнул с турника, приблизился к ним. Арина отчего-то невольно смутилась. На его загорелой гладкой коже блестели капельки пота. Он откинул длинную мокрую чёлку со лба, посмотрел сначала на Арину, потом на Сашу тёмно-карими чуть вытянутыми к вискам глазами, ехидно улыбнулся.

– Заяц, это кто такие борзые?

– Твикс, сладкая парочка. Вечно вместе таскаются. Она: Арина Рудакова из нашего дома, а он её одноклассник, где-то в городе живёт, – буркнул Артём, раздумывая, стукнуть вредного мальца или оставить на потом.

Третий подросток, стоящий у турника тоже подошёл к ним и насмешливо покосился на растерянную девочку. Арина отметила: этот мальчик похож на спортсмена с турника, только глаза более узкие и волосы темнее.

«Они китайцы что ли? Никогда раньше не видела этих ребят», – промелькнуло у неё в голове.

Смуглый поддел лямку рюкзака Саши пальцем и усмехнулся.

– На первый раз оскорбление моего друга прощаю. Стыдно связываться с такой мелкотнёй. Но на будущее запомни: кто обидит моего товарища, будет иметь дело со мной и тогда я не стану делать скидку на возраст. За свои слова нужно отвечать.

Саша удивился.

– Я не оскорблял. Лишь сказал правду: Артёму не помешает похудеть, полнота вредит здоровью. Он, вероятно, не знает, но все его органы внутри тоже покрыты жиром и не могут нормально функционировать.

Артём разъярённым быком ринулся на Сашу. Смуглый остановил его бег, схватив за руку.

– Притормози! Ты, жених, дебил что ли? Бери свою девчонку и вали отсюда, пока не накостыляли по шее.

Саша сжал кулаки и чётко заявил, глядя в глаза сопернику.

– Арина не невеста, а я не жених. Она мой друг. Мой лучший друг. И я не позволю называть её доходягой.

Подросток с узкими глазами засмеялся.

– Ну даёт малец, совсем страх потерял. И что ты сделаешь, Кима кулачком по руке постучишь? Ты ему едва до плеча достаёшь. Пацаны, а меня эти детки развеселили.

Мальчишка, названный Кимом, улыбнулся, на загорелых щеках появились ямочки.

– Правда, смешно, – он легонько толкнул Сашу в грудь, тот отступил на пару шагов. – Так вы друзья? Идите тогда, друзья, идите, пока отпускаю.

Арина взяла Сашу за руку.

– Пойдём.

Узкоглазый лениво процедил им вслед.

– Во Владике¹¹, где мы жили раньше, чужие пацаны не имели право дружить с девочками с нашего двора. Так что, мелкий, учти это на будущее.

Артём скривился.

– Да кому нужна эта Рудакова. Ни рожи, ни кожи.

Ким ухмыльнулся.

– Неважно. Лин прав – это дело принципа. Или у вас в Анапе не соблюдают пацанские законы?

Артём растерялся.

– Некому соблюдать, во дворе нашего возраста кроме меня никого нет, либо малышня, либо взрослые.

Лин цыкнул сквозь зубы, изображая бывалого и умудрённого жизнью человека.

– Теперь мы будем их соблюдать.

Арина обернулась, троица недоброжелательно смотрела им вслед. Саша пожал плечами:

– Старше нас, а ведут себя, как дети.

Арина проводила друга до выхода со двора. А поднявшись к себе, обнаружила в квартире бардак. Увидев её, мать сердито поинтересовалась:

– Где шлялась до самого вечера? Только не говори, что в школе была.

– Делала уроки с Сашей, – Арина прошла в свою комнату и стала переодеваться.

– Дай сто рублей на пиво. Плохо мне, – Елена Назаровна приблизилась к дочери, облизнула губы. Её впалая грудь вздымалась, дышала она тяжело, со свистом.

Арина невольно отступила в сторону: от матери плохо пахло. Уже давно она не могла заставить себя находиться рядом с родителями, всегда соблюдала дистанцию и не только потому, что опасалась их, но также из-за запаха, пропитавшего их одежду и кожу. От родителей несло чем-то кислым и затхлым.

– Чего шарахаешься? – озлилась мать, заметив на лице дочери брезгливое выражение. – Где припрятала деньги? Говори.

– У меня их нет. Правда, нет. Юра стал покупать продукты и вещи, зная, что вы отберёте у меня деньги, – сообщила Арина, ощутив усталость и тягостную тоску. Со вздохом принялась наводить порядок в комнате, собирать вещи, выброшенные из шкафа.

– Да уж сыночек ещё та сволочь! О матери никогда не думает.