Две великие победы русского флота. Наварин и Синоп

«Азов» находился в сие время между батареями Наваринской крепости и батареями острова Сфактерии, с которых тотчас направлен был перекрестный огонь против адмиральского корабля и, мало-помалу, против прочих кораблей, по мере приближения их ко входу. Невзирая на сей сильный огонь и на огонь с тройной линии судов, составлявших правый фланг турецкого флота, «Азов» продолжал свой путь, не сделав ни одного пушечного выстрела, и стал на якорь на месте, для него назначенном; «Гангут», «Иезекиил», «Александр Невский» и четыре шедшие за ними фрегата совершили таковое же движение и, осыпаемые ядрами, стали в предписанную им нозицию.

Мы еще надеялись, и вместе с нами английский и французский адмиралы, что турецкие начальники пресекут огонь, как скоро усмотрят спокойное положение союзников, и что они не желают дать сигнала к сражению; но, ободряемые сим самым спокойствием, турки усугубили свою дерзость, и второй парламентер, посланный сэром Кодрингтоном к египетскому адмиралу Мухарем-бею, имел ту же участь, как и лейтенант Фицрой.

Тогда не оставалось нам иного средства, как отражать силу силою; эскадры открыли огонь, и действие оного, направленное с удивительною неустрашимостью против флота числом впятеро сильнее союзных эскадр, в четыре часа истребило до шестидесяти разной величины судов; в том числе и корабли турецких предводителей, Тагир-паши, Капитана-бея и Мухарем-бея, были потоплены, сожжены или сбиты к берегу на мель; двадцать же других сожжены турками после сражения.

В продолжение сей достопамятной битвы, три союзные флота соревновали один другому в храбрости. Никогда не видно было столь искреннего единодушия между различными нациями. Взаимные пособия доставались с неописанною деятельностью; при Наварине слава английского флота явилась в новом блеске, а на французской эскадре, начиная от адмирала Риньи, все офицеры и служители явили редкие примеры мужества и неустрашимости.

Капитаны и прочие офицеры российской эскадры исполняли долг свой с примерным рвением, мужеством и презрением всех опасностей; нижние чины отличались храбростью и повиновением, которые достойны подражания.

Неустрашимый капитан I ранга Лазарев 2-й управлял движениями «Азова» с хладнокровием, искусством и мужеством примерным; капитаны Авинов, Хрущев, Богданович и Свинкин равно отличились. Сей последний, хотя при начале дела был тяжело ранен картечью, но продолжал командовать во все сражение, держась около четырех часов за канат и на коленях на палубе своего корабля. Капитан «Гангута» Авинов явил также пример редкого присутствия духа; турецкий фрегат, обращенный в брандер, пробрался ночью между сим кораблем и адмиральским бугспритом, уже сцепился с «Гангутом», капитан Авинов велел брать сей фрегат на абордаж, и человек, готовившийся оный зажечь, убит с фитилем в руках.

Один из турецких фрегатов, сражавшихся против корабля «Александра Невского», сдался и спустил флаг, который взят; турки на другой день отправлены на берег, а фрегат потонул.

Корабля «Азова» лейтенанту Буреневу раздробило ядром руку; несмотря на чрезмерную боль, он оставался при своем месте, у батареи, бывшей в его распоряжении, и надлежало ему приказать отойти от его пушек. У него отняли руку по плечо, но в ту ж самую минуту услыша, что турецкий адмиральский корабль, сражавшийся с «Азовом», истреблен, наш раненый, желая участвовать в общей радости, почти вырвался из рук у бывших при нем.

На другой день после сражения послано было к египетским и турецким начальникам, от союзных адмиралов объявление, чтобы предупредить их о последствиях, какия навлечет всякое новое с их стороны неприятельское действие. Вслед за сим объявлением Тагир-паша, который уже по утру приезжал для переговоров на корабль адмирала Кондрингтона, поспешил опять явиться к нему с формальным объяснением, что ни он, ни товарищи его не будут более предпринимать никаких неприязненных покушений.

Соединенные эскадры оставались в Наваринской гавани до 14/26 октября, не были нимало тревожимы и занимались исправлением повреждений. На другой день сражения все пленные, взятые во время дела, отпущены.

«Азов», «Гангут» и «Иезекиил» много потерпели, и российская эскадра, вместе с английскою, отправилась и прибыла в Мальту для починок. Наша эскадра в скором времени вступит опять в море, для совокупного действования с морскими силами союзных держав».