Двенадцать

Сара не думала, что сможет, но Лайла начала ей помогать. Спустила ее ноги с каталки и взяла под локоть. Ниже подола больничной рубашки виднелись повязки на обоих бедрах. Другие повязки на предплечьях. Все это произошло помимо ее осознания.

– Что они со мной сделали?

– Они выкачивали костный мозг. Начали с бедренных костей. Поэтому тебе и больно.

Сара поставила ноги на пол. И лишь теперь осознала, насколько невероятно присутствие здесь Лайлы. Эта женщина спасает ее.

– Зачем тебе пистолет, Лайла?

У нее в руке пистолет. Хрупкая, робкая женщина, которую знала Сара, исчезла. На ее лице читалась решимость.

– Пошли.

Сара увидела первое тело, когда они вышли в коридор. Мужчина в лабораторном халате, лежащий ничком на полу, раскинувший руки и ноги в стороны. Он умер быстро. Верхней половины черепа у него не было, и его содержимое заляпало стену. Рядом лежали еще двое. Один получил пулю в грудь, другой – в горло. Нет, второй еще жив. Он сидел, привалившись спиной к стене и обхватив горло руками. Его грудь поднималась и опускалась быстрыми рывками. Доктор Иван. В дырке в его горле что-то пощелкивало, в такт его судорожному дыханию. У него шевелились губы, он умоляюще глядел на Сару.

Лайла потянула ее за руку.

– Нам надо спешить.

Повторять не пришлось. Снова тела, снова лужи и пятна крови, неестественные позы, удивление в невидящих глазах. Это была бойня. Как Лайле удалось сделать это?

Они дошли до конца коридора, к распахнутой массивной железной двери. Рядом лежал пос, убитый выстрелом в голову.

– Вытащи ее из этого здания, – приказала Лайла. – Больше я тебя ни о чем не прошу. Делай то, что должна.

Сара поняла, что она говорит о Кейт.

– Лайла, что ты делаешь?

– То, что надо было сделать давным-давно.

На ее лице было умиротворение, ее глаза лучились теплом.

– Скоро все кончится, Дани.

Сара замешкалась.

– Меня зовут не Дани.

– Я подозревала. Скажи же.

– Я Сара.

Лайла медленно кивнула, будто соглашаясь с тем, что это правильное имя. И взяла Сару за руку.

– Ты будешь ей хорошей матерью, Сара, – сказала она и сжала ее руку. – Я это знаю. А теперь беги.

Когда Гилдер вышел на поле, толпа затихла, и все семьдесят тысяч лиц повернулись, чтобы посмотреть на него. Мгновение он стоял, наслаждаясь тишиной и глядя вдаль. Он будет вести себя скромно, как священник. Казалось, время остановилось, пока он шел через все поле к платформе. Кто бы мог подумать, что так долго идти, пятьдесят метров? Казалось, с каждым его шагом тишина становилась все глубже.

Он подошел к платформе. Оглядел толпу на одной стороне поля, потом на другой. Опустил руку на пояс и нащупал выключатель.

– Всем встать для исполнения гимна.

Ничего не произошло. Он ту кнопку нажал? Глянул на Суреша, который стоял у края арены и бешено крутил рукой.

– Я сказал, прошу встать.

Люди нехотя начали подниматься.

– Хоумленд, наш Хоумленд, – запел Гилдер, – тебе вверяем жизнь свою…

Труды свои, старания, награды мы не ждем. Хоумленд, о Хоумленд, страна надежды нашей. Надежды и спокойствия, от моря и до моря…

Гилдер с ужасом понял, что почти никто не поет. Отдельные голоса, тут и там. Служащие ЧР, администраторы, конечно же, решительно выкрикивающие слова, чтобы их за пятьдесят метров слышно было. Но это лишь подчеркивало общее впечатление. Толпа в целом бастовала.

Хоумленд, наш Хоумленд, спокойствие и честь. Небесный свет сияет нам, неся благую весть. Одна душа! Единый ум! Исполненный любви. Умом своим, трудом своим восславим Хоумленд!

Пение не продлилось долго и прекратилось как-то сразу. Дурной знак. Из-под мышек скатились несколько капель пота, до пояса. Может, следовало найти того, кто сможет действительно петь, по-настоящему, чтобы завести толпу? Однако у Гилдера была пара трюков в запасе, чтобы заставить их по полной включиться в нынешнее празднество преображения. Он прокашлялся, снова поглядел на Суреша. Тот кивнул, и Гилдер заговорил:

– Сегодня я стою здесь, перед вами, на заре новой эпохи…

– Душегуб!

Встревоженные голоса в толпе. Голос откуда-то сзади, с верхних рядов. Гилдер резко развернулся, впиваясь взглядом в море лиц.

– Убийца!

Женский голос. Гилдер увидел ее у верхнего ограждения. Она бешено размахивала кулаком в воздухе.

– Ты мясник!

– Кто-нибудь, арестуйте эту женщину! – рявкнул в микрофон Гилдер, слишком громко.

Раздался пронзительный вой. В воздух летели предметы, падая на поле. Толпа бросала все, что под руку попадется. Бросала даже обувь.

– Чудовище! Убийца! Мучитель!

Гилдер окаменел. Такого он никак не мог ожидать.

– Демон! Тиран! Свинья!

– Дьявол! Сатана! Изверг!