Двенадцать королей Шарахая

Лежа без сна, Чеда пыталась понять, о чьем спасении говорила Заидэ. Королей? Дев? Шарахая?

Как будто она знала что-то, недоступное другим.

* * *

Три ночи спустя Чеда заставила себя проснуться в нужный час, дождавшись, пока Обитель Дев уснет. Это был ее дар: спать спокойно и просыпаться, когда задумала.

Завтрашним вечером должен состояться пир в ее честь, ее представят тем Королям, которые соизволят прийти. Ее беспокойство за Эмре от этого только росло. Она подумала, что Сумейя повременит с исполнением угрозы, пока не убедится, что все Короли согласны с назначением Чеды. Но после пира может быть уже поздно. Нужно предупредить его сегодня.

Чеда села в постели и принюхалась – пахло сонным отваром, значит, раненая Дева не проснется. Она потихоньку переоделась в одно из выданных белых платьев, натянула мягкие туфли и подошла к окну, которое заприметила еще неделю назад.

Снаружи висел лишь тусклый полумесяц Рии, но и в темноте ночи Чеда заметила двух Дев, несущих дозор. Они дошли до места, где внутренняя стена, огораживающая Обитель Дев, примыкала к внешней, окружающей весь Таурият, поднялись по лестнице, постояли у главных ворот.

Наказание за побег – порка на дворе, на виду у всех. Это Чеда запомнила хорошо. Но нужно предупредить Эмре. Он должен знать, что Сумейя угрожает ему, и перестать ходить на Копейную. Он должен прятаться, даже от Воинства, если нужно. Лучше так, чем смерть.

Подошла третья Дева, заговорила о чем-то с двумя дозорными. Чеда уже примерялась, как бы перепрыгнуть на стену и перелезть на другую сторону, но Девы снова разошлись: две пошли дальше по стене, третья осталась смотреть на город.

Время шло, Чеда все пыталась найти закономерность в движении патрулей на стене и во внутреннем дворе, но никакой закономерности как будто не было. Лишь одинокая Дева на стене все так же стояла, не шевелясь.

Чеда представила Эмре, подвешенного за ноги, как мама, со злыми словами, врезанными в тело.

Часть ее, слабая, трусливая часть, уговаривала вернуться в кровать, попробовать другой ночью, но она решительно вырвала эти мысли с корнем, как сорняки.

Она нужна Эмре.

Она вылезла на карниз, осторожно, прижимаясь спиной к стене, подобралась к ограде. Белое платье помогало оставаться незаметной на фоне светлого камня, но Дева была теперь всего в десяти шагах, стоит ей обернуться…

Громко, слово литавры, зацокали по брусчатке копыта. Две Девы выехали во дворик из конюшни – наверное, патрулировать город. Чеда замерла, пережидая, пока они проедут, перестала даже дышать… как вдруг огненный шар перелетел через стену, обжигающий, пульсирующий, как солнце, и рухнул на дальней стороне двора. Пламя огненными лепестками поползло по плитам, охватило стену конюшни. Девы развернули испуганно ржущих коней, но второй шар ударил в середину двора, третий – в здание со стеклянными окнами и красной черепичной крышей.

Демонский огонь.

Чеда только читала о нем. Давным-давно кундунские алхимики надеялись захватить с его помощью Шарахай, закидав город демонским огнем, прежде чем асиримы до них доберутся.

Но атака захлебнулась: Бешир, Король Теней, возник вдруг среди алхимиков и хладнокровно убил их, пока Азад, Король Шипов, проскользнув в тыл, выпустил кишки кундунскому генералу.

Зазвонил колокол, еще один и еще, стена напротив Чеды вспыхнула. Дева, несшая караул, едва успела отпрыгнуть от распустившегося огненного цветка, яркого, как рассвет.

Таурият атаковали редко, но постоянно. Чеда понятия не имела, почему ударили сейчас, почему именно по Девам, месть за которых будет быстрой и жестокой, но точно знала одно: бежать нужно немедленно.

Глубоко вдохнув, она разбежалась и прыгнула на стену. Дева за завесой огня прищурилась, пытаясь разглядеть ее, но Чеда только пожала плечами, мол, извини, и спрыгнула с парапета. Мимо пролетел еще один огненный шар. Куда он приземлился, она не знала, услышала лишь удар, грохот копыт и чей-то голос, орущий приказы.

Дальше Чеда не слушала: нырнула в тени и затерялась среди домов старого города.

* * *

Город затих. Наверное, новости разошлись уже по всему Шарахаю. Когда такое случалось, западные кварталы замирали от страха: лишь самые храбрые осмеливались выходить, ведь все знали – сейчас Девы нахлынут на Отмели, разя саблями налево и направо в поисках напавших на их дом. По соседству заплакал ребенок, но тут же испуганно умолк.

Света в окнах не было. Чеда проверила задвижку: та поднималась с внешней стороны, так, чтобы дверь перестала открываться. Если задвижка поднята, значит, дома никого, опущена – кто-то есть.

Задвижка была опущена.

Чеде хотелось верить, что Эмре дома, но чутье подсказывало, что это не так.