Двенадцать железных цепей

Кетева зажала уши руками и быстро оборотилась – Юрген даже не понял, через что; вспорхнула чёрной галкой и устроилась у витражного окна. Видимо, ей стало невыносимо выносить их общество в человеческом теле, но она всё ещё хотела посмотреть на них вблизи.

Юрген не мог её осуждать.

Подумал отрешённо: как же все сейчас разругаются! Грацек был неумолим, а Кажимера больше не смогла бы настаивать на том, чтобы собрать слушание позже – ей уже припомнили Кетеву. На пана Авро Грацек и вовсе огрызался, словно совсем позабыл, кто перед ним.

Что будет дальше? Самосуд? Война?

– Довольно. – Йовар выпустил его плечо и вышел вперёд. – Грацек, дай сказать!

Звучал он насмешливо и неожиданно спокойно – Юрген посмотрел на него снизу вверх и вспомнил далёкое детское ощущение, когда сам ещё пешком под стол ходил, а Йовар казался ему огромным, точно чернолесский дуб. И, в отличие от других ребят, Юрген никогда не чувствовал в нём угрозы – он гонял желуди по комнате, в которой Йовар изучал чёрные книги, и мелким тянул его за бороду, а однажды притащил из какой-то деревни вшивого бездомного котёнка и упросил Йовара оставить его в тереме, и котёнок потом вырос в царственную кошку, прожившую долгую кошачью жизнь.

Почему он вспомнил это сейчас? Юрген мотнул головой: не время, не время… – и бровь прострелило болью.

– Ну что, Грацек. – Йовар присвистнул. – Не ожидал, что зверушка взбесится настолько, что задерёт твоего ученика?

Юрген вздрогнул. Зверушка?

– У неё была всего одна задача, – продолжал Йовар, – преследовать Ольжану. Но эти нелепые пытки… и драка после… Что ж, сам нарвался. Тот парень заслужил, чтобы его порядочно потрепало, и я хотел, чтобы его потрепало, хотя, конечно, и не думал, что всё закончится его смертью.

Грацек отступил на шаг.

– Как это понимать?

Йовар осклабился:

– А что тебе не ясно? Мои ученики не имеют никакого отношения к созданию чудовища. – Сощурился. – А вот я – имею. Я его создал. Не делайте вид, будто вам это неочевидно!

По собору прошёл шепоток.

– Конечно, – бросил Йовар с омерзением, – я хотел, чтобы Ольжане несладко жилось после побега. И чтобы вы посрывались со своих насиженных мест. Да, далековато зашло, но всё – слышите? – всё этого стоило.

Кажимера удивлённо приподняла брови.

– Это признание? – уточнила она.

– А на что это, по-твоему, похоже? – рявкнул Йовар. – Скажите спасибо, что сейчас, а не ещё через десяток твоих слушаний!.

Погрозил присутствующим пальцем.

– Но учтите! Это сделал я. Я один, ясно вам? И никто из них. У них, – кивок в сторону учеников, – для такого кишка тонка.

Пан Авро насупился.

– Йовар, – сказал он строго. – Прекрати. Мы все понимаем, что это не так. Ты просто хочешь защитить своих воспитанников.

Йовар свистяще расхохотался.

– А многое ты знаешь, Авро? – Полоснул ребром ладони себе по горлу. – Знаешь, где ваша грёбаная Ложа сидит? Здесь уже! И Кажимера, и её интриги, и ваше с Грацеком ей поддакивание. Думаешь, приятно куковать в лесу, когда твои ученики преспокойно перебегают в Стоегост лизать Кажимерины пятки?

Мотнул головой.

– Ждал я, что всё дойдёт до такого? Нет. Тварь должна была навести немного шороха и прикончить Ольжану. Но Кажимера, как всегда, из всего устроила представление. – Сплюнул. – Ну чё? Легче всем стало? – Сморщился. – Что с лицом, Авро? Я могу тебе последовательно рассказать, как создал эту животину, и ты убедишься, что это такое колдовство, которое мои ученики-салаги ещё не готовы принять.

Грацек поражённо молчал. Йовар подбоченился, указал на него подбородком.

– А ты чего ждал, Грацек? Думал, твой выкормыш бессмертный? – Оскалился. – Когда тот носом крутил на моём подворье и позже, когда вздумал пытать женщину, которая некогда грела мне постель? – Наклонился вперёд. – Может, я и заперт в своём лесу, но я всё ещё чародей, которому и ты, и твои ученики в подмётки не годитесь – и вам никогда не стоило об этом забывать! Особенно когда решились подтявкивать Кажимере.

Пан Авро всплеснул руками:

– Йовар!.. Сейчас же прекрати!

Грацек выглядел так, словно ещё немного – и вцепится Йовару в горло.

– Как ты смеешь…

– Я-то? – Йовар рассмеялся ещё злее. – Многовато на себя берёшь, Грацек! Но знаешь, хотя бы за одно Кажимера должна быть признательна тебе сегодня. – Шутливо ей поклонился. – На месте того парня не оказалась ни одна из её девок.

Лицо Кажимеры было непроницаемым, как у мраморной статуи.

– Я хотел договориться с вами и лгал вам, потому что, когда всё раскрутилось, действительно побоялся за благополучие моей мелюзги. – Йовар фыркнул. – Но чего отпираться теперь? Да, это я. Жалею ли я о том, что поставил вас всех на уши? Ничуть! – Огладил бороду. – Боюсь ли я последствий? Да подери вас бесы! У вас нет ничего, что способно меня испугать.

Он издал по-настоящему разбойничий смешок.

Пан Авро всё ещё надеялся вмешаться.

– Йовар!..

Йовар же расправил плечи и обвёл зал победным взглядом.

Прогрохотал: