Двенадцать железных цепей

Конечно, потом она рассказала ему всё, что выяснила. Но Юрген успел увидеть в ней не просто заботливую старшую сестрицу, а чародейку, чья жизнь вот уже два месяца висела на волоске – и Ольжана не доверяла её ни монаху, ни пану Авро, ни кому-нибудь ещё.

Они путешествовали вместе меньше недели, но казалось – гораздо дольше, потому что наговорились на целую жизнь вперёд. Юрген догадывался, что такое не нравилось ни Чарне, ни монаху Лале. Последний, правда, старался это скрыть. Его смутила нежданная встреча, однако он, поняв, к чему идёт дело, сам предложил колдунам место в своей кибитке. Только, мол, лошадка вынослива, но не безгранично… Да и скорость важна – как иначе убегать от чудовища?.. Юрген догадывался, что их звали из вежливости – с надеждой, что они также вежливо откажутся.

Не отказались.

– Спасибо за приглашение, – просиял Юрген. – Я превращусь и побегу за кибиткой. Нет-нет, не устану, мы и так в дороге всё время… Чарна может свернуться кошкой – много места не займёт. К тому же я знаю чудесные заклятия на здоровье животных. С ними лошадка станет ещё крепче, чем была.

Лале тонко улыбнулся.

– Благодарю.

Ольжана тоже всё понимала, но ходила с простодушным видом. Им с Юргеном нужно было всё обсудить, и если ради этого пришлось немного потеснить их спутников… Что ж, а как иначе? Говорили они только на привалах, и не только потому, что Юрген путешествовал в теле пса. Мог бы напроситься отдохнуть в кибитке, но не хотел, чтобы башильер слушал их беседы. Не то чтобы он не доверял Ольжане или считал себя более подозрительным, чем она, но решил, что так будет лучше.

Одним вечером они не нашли другого ночлега, кроме заброшенной хижины. Ольжана запереживала, что это – логово разбойников, однако Юрген не учуял никаких человеческих запахов. Сейчас здесь никто не жил, но в прошлом, должно быть, хижину ценили, иначе бы не построили в таком чудном месте: пушистые деревья обступали её так, словно защищали от остального мира. Вокруг простирались горные склоны, а по небу низко плыли курчавые облака. Юрген предполагал, что раньше здесь жил какой-нибудь охотник, но теперь крыша просела, стены скособочились и сквозь одну из них пророст куст.

Смеркалось. Юрген с Ольжаной разожгли костёр и занялись ужином. Лале хлопотал над лошадью, Чарна сновала поблизости.

– …Если честно, – говорила Ольжана, помешивая котелок над огнём, – я не думаю, что тебе надо ехать на север. Те ученики Йовара никуда от тебя не денутся.

Юрген дочистил морковь и задумчиво поскрёб щёку свободным мизинцем.

– Почему?

Ольжана глянула на него, как на ребёнка.

– Кажимера наверняка захочет, чтобы они приехали в Тержвице. – Качнула головой. – Вот и увидитесь.

Юрген скривился.

– Судя по всему, она захочет, чтобы в Тержвице оказалось полстраны. – Он принялся нарезать морковь прямо над котелком. – Места-то хватит? Это ведь собор.

В котелке довольно забулькало. Мясо добыл Юрген – и тогда посмеялся с Ольжаной: в конце концов, лесной он детёныш или нет?

– Собор, – согласилась Ольжана, – но вокруг него – остатки поселения. Наполовину затопленного. Правильно?

– Да.

– Ну значит, разместятся, если там село посреди огромного озера. – Чтобы показать, насколько озеро огромное, Ольжана очертила круг ложкой. – Я слышала, там между домами можно передвигаться только на лодках. Как в савайарских городах у моря.

– Как в савайарских городах, – умилился Юрген и приглушил чарами огонь: чтобы горел ровнее. – Боюсь, ты расстроишься. Не такая там картинка. Йовар говорил, дома там совсем непригодны к жизни.

– Ну что теперь. – Ольжана развела руками. – Они же все чародеи. Справятся.

Ужинали там же, у костра. Ольжана сидела рядом с Юргеном, и на её щёку падал мягкий закатный свет, когда она отворачивалась, чтобы сказать что-то своему монаху – в мыслях Юргену было проще называть его «монахом», а не по имени, может, потому, что его монашество вызывало так много вопросов.

У него и Лале уже случилось несколько натужных бесед. Юрген понимал, что выглядел чересчур настырным и недоверчивым, а Лале не горел желанием рассказывать о себе очередному колдуну. Ольжана говорила, что Лале умный и добрый, но Юрген не заметил в нём ни того ни другого – просто странный человек с неясным прошлым. Юрген задавал ему множество вопросов – откуда он родом? Что привело его в орден? Ловил ли он чародеев до знакомства с паном Авро? – и в конце концов Ольжана пихнула его в плечо и потребовала закругляться.

На всё Лале отвечал исчерпывающе и крайне вежливо, но Юрген чуял, что тот едва его выносил. Что ж, понять можно – хотя насторожённость Юргена от этого не уменьшалась.

Юрген хмыкнул воспоминаниям и прочистил горло.

– Обсудим дорогу, Лале? – предложил он миролюбиво. – Куда собираетесь? А, к морю… Значит, нам пока по пути. Я… – Осёкся. – Если Чарна не против, конечно, я хотел бы ехать на север.

Последние несколько дней Чарна смотрела на него одним и тем же недовольным взглядом. Им же встретила и эти слова.