Дверь в сад чудовищ

Внезапно что-то дёрнуло меня, и падение прервалось. Тело врезалось в стену, и от удара воздух со свистом вырвался из лёгких, как из спущенного мяча. Я повисла вниз головой и увидела, как мимо пронёсся пожиратель камней, а следом – Чарльз Линтон, до сих пор крепко сжимая в кулаке хлыст. Даже перед лицом смерти он отказывался отпустить животное.

Я проводила их глазами, пока они не исчезли, поглощённые бездной.

Пожиратель камней возвращался домой.

А надо мной нависло лицо Гриффа.

– Кора! Ты цела!

Я изогнулась, так что кровь прилила к голове, и заметила Папоротник, которая держала меня за ногу хоботом.

– Папоротник! – воскликнула я. – А я уж думала, что мне конец.

Голова закружилась, перед глазами заплясали чёрные мушки.

Пангея медленно извлекла меня на свет, и несколько рук сразу оттащили меня в безопасное место.

Я вновь очутилась на твёрдой земле. Рядом были мама и папа. Вскоре мы стояли, тесно обнявшись. Вокруг слышался гул голосов. Одни фермеры помогали закрыть колодец, куда падали ветки свистящих деревьев, другие толпились вокруг Тилли, которая силилась открыть глаза, приходя в себя после оцепенения.

Я разомкнула родительские объятия и побежала к Папоротник: она лежала на траве, свернувшись в клубок. Плюхнувшись рядом, я крепко обхватила пангею руками. Один глаз у неё опух и почти не открывался. Растения на спине были переломаны. На боках виднелись раны и рубцы. Я прижалась к ней мокрым лицом, и она вздохнула.

– Ты спасла меня, Папоротник. Спасла нас всех – и леди Кавендиш, и Гриффа, и Беату – от этих людей, – лепетала я, сдерживая рыдания. Потерять её было никак нельзя. – Пожалуйста, не умирай. Ты должна поправиться, слышишь?

Папоротник ласково обняла меня хоботом и закрыла второй глаз.

На неё было больно смотреть. Я провела ладонью по её щеке, убирая уцелевшие виноградные лозы подальше от свежих ран, оставленных хлыстом Линтона.

Попугай Эхо, не покидавший Папоротник ни на секунду, словно онемел. Из зарослей травы на её спине сверкнули изумрудные глаза. Шторм.

И тогда я заговорила с Папоротник на «нашем» языке, обещая, что никогда и никому больше не позволю держать её взаперти: она будет свободной – только пусть не сдаётся, только не сейчас!

И я почувствовала, как пангея шевельнулась. Она сделала глубокий вдох и открыла здоровый, не затёкший карий глаз. В его глубине вновь затеплилась жизнь и энергия.

Сердце подпрыгнуло от радости.

– Ты поправишься, – прошептала я, поднимаясь.

А Папоротник, превозмогая боль, собрала все свои силы и тоже встала рядом со мной.

Глава 33 Освобождение

Не прошло и трёх дней, как по городу разнеслась история о предателе-дворецком, о хозяине бродячего зверинца, который пытался украсть необычных животных, и о чудовище из Дайспер Холла, которое спасло девочку, работавшую смотрителем, из бездонного колодца.

Ворота Дайспер Холла теперь открылись для всех, и поскольку больше не было мистера Джонсона, распространявшего пугающие слухи о кровожадных монстрах, леди Кавендиш удалось найти превосходного садовника и нанять небольшую армию горничных: они-то и начали приводить в порядок огромное поместье и запущенный особняк, к великой радости Беаты.

Вскоре хаос отступил, а комнаты изменились: пыльные шторы, побитые молью, были выстираны и починены, окна промыты и широко распахнуты, подсвечники вычищены и отполированы до блеска, а груды хлама, которые леди Кавендиш называла артефактами, почти разобраны. Хозяйка Дайспер Холла по-прежнему спорила с Беатой из-за каждой мелочи, которую следовало оставить или выкинуть, и особняк всё ещё служил сокровищницей странных и удивительных вещей, но единственное, что осталось лежать большими стопками, – это книги. Даже бледные лица родителей леди Кавендиш, кажется, повеселели, когда рядом с их портретами появились изображения панголина, Шторма, лунных птиц и парящего в воздухе стеклянного дракона. На моё счастье, Гриффа назначили помощником смотрителя бестиария.

После всех испытаний, через которые мы прошли, я поняла, что не справилась бы с работой без его помощи. Уверенность Гриффа в своих силах росла с каждым днём, и мы стали отличной командой.

А денег, которые я заработала, вполне хватило, чтобы починить крышу нашего дома и содержать Беллу и наше стадо в тепле и сытости. Можно было никогда уже не беспокоиться, что Беллу продадут мясникам. Мне оставалось сделать лишь одну вещь, выполнить последнее обещание.

Папоротник медленно вошла в море. Шторм распластался у неё на спине, подставляя полосатую шкуру, освежённую утренним купанием, солнечным лучам.

После истязаний Линтона Папоротник ослепла на один глаз, но остальные раны на теле пангеи зажили. И сейчас она уже выросла до размеров небольшого острова. Родители леди Кавендиш оказались правы.

Погрузившись в море, Папоротник поплыла, легонько покачиваясь на волнах.