Движуха

У этого Чудина - десять душ людей да полтора десятка коней. Конь съедает от человека в пятнадцать раз больше. По весу. Правда, не мяса с рыбой и пирогами, а сена и зерна. Но гадит - пропорционально съеденному. Оно ж не в поле - нагадил да дальше пошёл, это ж вывозить надо. С души - ногата, с коня - две. В день. Сорок ногат - две гривны. Повторно полугривну "за заезд" Басконя не берёт, но устанавливает минимальный срок - неделя. Четырнадцать гривен.

Напомню: по "Русской Правде" двенадцать гривен - вира за выдранную бороду или за убитого особо ценного раба (кормилица, мастер, тиун...). Недельку просто пожил - "съел негра". Грамотного, особо доверенного "негра".

И не то, чтобы у боярина серебра нет, но платить он не хочет. А зачем? Мне и так хорошо. А купчишка... перетопчется. Вот дела свои поделаю и заплачу. Может даже и седло малоезженное подарю. Со своего плеча. Ну... пусть с плеча. Почествую, так сказать, морду хитрую, посадскую.

Сел на коня да поехал. С половиной дворни.

Тема настолько очевидная, что и "штабные учения" проводили, и, даже, людей окольничего, с его согласия, потренироваться зазывали. Ждём, готовимся.

"Вот полдень близится, а Чудина всё нет".

Поднялось солнышко до самого верха, вошёл Басконя в ворота.

-- Собирайте, люди добрые, майно своё да хозяйское. Да вытряхивайтесь с отсюдова за ворота. Тама, в лесочке, полянка пригожая. Тама господина своего и поджидать будете.

***

"Сара Марковна любила повторять:

- Мужчины как гуси: отошёл на 20 метров - уже ничей".

На Руси это правило часто применяют к любому движимому имуществу. Вот Басконя и предлагает боярской челяди перейти в разряд "мужики ничейные".

***

Ответ очевиден:

-- А пошёл бы с отседава морда косопузая владимирская.

Откуда прозвище - я уже...

Басконя настаивает - его бьют. Несильно. Попинывают. Он - в крик. Следом входят во двор два десятка его работничков. Которые - владимирские, которые насчёт своей косопузости уже слышали.

Между прочим, работникам этот день оплачен. Двадцать человек - гривна. А работы нет, так, забава кулачная.

У каждого на плече дрын, по руке выбранный. Холопы верные, которые "за майно господское - не щадя живота своего...", понимают, что при таком соотношении численности стадию "приняли в рычаги", в смысле: в дубьё и дреколье - надо пропустить, берутся за ножи. Все бурно обмениваются. Словами и выражениями.

Тут из поварни начинает валить дым, горит там что-то. Басконя с криком:

-- Горим! Пожар! - кидается тушить.

Ещё бы - его же майно горит!

Его работники - за ним. А пришлые, пользуясь моментом, переходят в атаку. В суматохе Басконю бьют. Уже серьёзно - до крови. Тот, отхаркавшись кровавыми соплями, вытаскивает из-за пазухи свисток и свистит. Переливчато. Как я когда-то в Елно. Получает ещё раз сапогом в голову, но это уже не важно - прискакала американская конница. В смысле: гридни окольничего. Чисто мимо проезжали, увидали дым, услыхали шум.

Пришлых вяжут и ведут в город на суд. Басконя с семью своими работниками - полный видок по "Русской Правде" семь человек - топает следом. Остальные, залив уголья сгоревшей постройки и отстояв занимавшуюся конюшню, выносят вещи постояльцев "за сто шагов, на полянку".

Кто-то из соседей сбегал-таки к Чудину Нажировичу с новостью, и тот сообразил - вот что значит столичная жизнь в эпоху смены этических ценностей! - кинулся к Боголюбскому с доносом. Сумел прорваться, вопя что-то типа: "великое дело государево!".

До формулы "слово и дело" полтыщи лет. Но народ наш... прогрессирует необходимое - прям на лету.

Государь есть? - Должно быть и его "слово и дело".

-- Государь! Тот человек, Басконей кличут, замыслил на тебя худое. И меня в злодейство заманивал. А я отказался. А он, по злобствованию своему, велел мне с его двора нынче же уходить. Дабы я лика твоего пресветлого не лицезрел, про замыслы его мерзкие не объявил.

Андрей Басконю не знает, вообще не в курсе. Где Боголюбово построить - ему Богородица во сне объяснила. Перестраивать оборонительные укрепления - собирается, как и в РИ, но остальная застройка... вне города... Не его забота.

-- Допросить и доложить.

А допрос в "Святой Руси" идёт в пытошном застенке.

"Первый кнут - доносчику". От одного вида кнута Нажирович "идёт на сделку со следствием" и начинает радовать дознавателя всем богатством своей фантазии. Воспроизводя сюжет заговора против Петра I ("заговор Цыклера"): хорошо бы избавиться от Андрея, устроить пожар, во время суматохи "изрезать ножей в пять" государя.

При том, что дворец в Боголюбово - каменный, его фиг запалишь.

Я и говорю: очень продвинутый, разносторонне развитый, интеллектуально оснащённый персонаж.

Окольничего сразу отодвинули:

-- А чего это твои люди так сразу явились? Наперёд знали, что злодеи слуг верных боярских резать будут?

А Маноха болеет. Всё ж таки годы его немолодые, в Киевском походе пришлось немало поработать.

Молодой дознаватель роет землю - первый в русской истории заговор противу Государя! А не как прежде - против князя.

Басконя, с первых же плетей - без этого спрос не начинается, сразу вспоминает афоризм: