Двое из прошлого

Быстрый душ, затем уложить волосы и сделать макияж. Я надеваю черное шелковое платье на бретельках с белым пиджаком. В коридоре у меня стоят черные туфли на все случаи жизни — их и надену. Золотой кулон, «пшик» духов, и вот я собралась всего за каких-то тридцать минут.

Из ванной я выхожу одухотворенная и с боевым настроем. Решаю, что если мужчины без меня не удержались и поубивали друг друга, то такова судьба.

Подозрительные звуки раздаются из кухни. Там я застаю обоих за распитием — к счастью, не остатков водки, — а чая. Молодцы, как-то сообразили. Илья и Даниил насупились и молчат — каждый смотрит в телефон.

Заметив меня, Соколов вскакивает с места и заключает меня в объятия. Крепкие такие, медвежьи.

— Даниил, пусти, я сейчас задохнусь, — хриплю я, но вместо этого получаю поцелуй в нос.

Ясно, показное соревнование, у кого больше… кхм. Ну, вы поняли.

— Ну, я готова, — обращаюсь я к Макарову и незаметно щелкаю Соколова по спине, чтобы неповадно было вести себя, как пещерный человек.

Даниил проводит рукой по волосам, тем самым окончательно растрепав черные вихры.

— Я тоже тогда поеду. Надо отвезти кое-кого кое-куда.

Наверное, Машу на какой-нибудь кружок. Что-что, а отец из Даниила прекрасный, и я в этом уже не раз убедилась. Предполагаю, что не столько уход жены, сколько появление дочери так сильно повлияли на его характер.

— Ладно, я пошла обуваться.

Мужчины послушно следуют за мной.

Я беру с полки старенькую, но хорошо сохранившуюся черную сумочкуChanelи кладу туда все самое необходимое. Илья выходит из квартиры первым, и у меня с Даниилом остается несколько минут наедине.

— Прости, что не сказала тебе про всю эту авантюру.

— Мы не встречаемся, так что все в порядке, — спокойно отвечает Соколов. — Ты мне ничего не должна.

Я вспоминаю, как он еще совсем недавно назвал меня перед Макаровым «своей девушкой», но, похоже, это было для того, чтобы его побесить. С другой стороны, и правда. Он только сказал, что заинтересован во мне ихочетсо мной встречаться. Мы просто переспали. Просто. Это ничего не значит.

Но даже саму себя убедить в этом трудно. Я сглатываю.

— Ладно, спасибо.

Внутри расползается гаденькое чувство, от которого очень сложно избавиться.

Даниил приближается ко мне — кажется, чтобы поцеловать, — но в последний момент решает этого не делать. Я с трудом прячу разочарование.

— Ну ладно, тогда пока.

— Пока. Еще увидимся.

— Может быть, — киваю я.

Почему с этим гордецом вечно так сложно?

На улице я быстро нахожу глазамиSubaru ForesterИльи и решительным шагом направляюсь к машине.

— Надеюсь, мы не сильно опаздываем? — спрашиваю я, пристегиваясь.

Макаров не глядя на меня заводит авто и трогается с места.

— Ничего, я предупредил. Сказал, что тебе нужно немного больше времени, чтобы навести красоту.

Краем глаза я вижу, как Даниил идет к своей машине. Он зол — это ясно как день. Но как мне объяснить ему, чему он стал только что свидетелем на самом деле?

— О чем вы говорили с Даниилом? — спрашиваю я максимально безразличным тоном.

На самом деле мои кишки в этот момент активно практикуют навык вязания морских узлов.

— Да так, о разном, — неопределенно отвечает Макаров.

Я вечно бешусь, когда не могут прямо ответить на вопрос.

— Илья.

— Маша.

— Илья.

— Маша.

— Может хва?!. — Но я тут же умолкаю, когда вижу, что уголки его губ расползаются просто на неприличную ширину. — Дразнишь, значит.

— Я не хочу ворошить прошлое, — признается Илья. — Соколов всегда был придурком, но если он тебе нравится, то пожалуйста. Тогда многое становится на свои места.

Я насупилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Может, вы с ним тогда сговорились, что он будет мне угрожать. А я тебя, дурак, и бросил. Кишка была тонка, силенок не хватило. Соколов был «популярным мальчиком», а у меня такого социального веса в параллели не было.

Я пропускаю обвинение в сговоре мимо ушей: меня больше интересует другое.

— Чем он тебе угрожал?

— Ну, разное было. Сейчас уже всего не вспомнить. Что расскажет всем о моем отце.

Отец Ильи тогда сидел в тюрьме за какие-то мошеннические операции в своем бизнесе, а сам Макаров говорил всем, что он уехал работать в Эстонию. Я знала об этом, но не собиралась никому рассказывать, даже подругам. Это было личное, тем более Илья не был виноват в том, что совершил его отец.

— И… расскажет тебе про этот чертов спор.

Я замираю, сердце начинает стучать быстрее. Илья уже во второй заговаривает про спор с момента нашей встречи.

— Расскажи про этот спор, — прошу я.

Макаров бросает на меня быстрый взгляд.