Двое на краю мира

Конечно, передатчиков на всех не хватило – это просто нереально, – но с теми, с кем придется постоянно контактировать и вести переговоры, вопрос решили. Отряд и кочевники стали понимать друг друга, а это уже большой прогресс.

Во время трапезы Коба – дед Торека – подтвердил, что догадки Алекса правдивы, но для джарадов кочевой образ жизни не свойственен. Они хотели бы жить на одном месте: разводить скот и птицу, заниматься рыболовством, жить близ городов и торговать шерстью, которая, по его словам, была отменного качества, выкрашенная в самые экзотические цвета. Но торговля велась тайно, потому что Мерадес своей властью запретил иметь с джарадами дела. Он считал их людьми низшей касты, годной только для тяжелой работы на рудниках, а ведь до его воцарения всё было иначе – джарады жили как все.

Это место Коба называл алмазом пустыни, его сердцем и душой. Оно скрывало их, позволяло хотя бы создать иллюзию мирной жизни, но раз они – чужаки – смогли проникнуть сюда, значит, этот благословенный оазис уже не так надежен.

Кочевники-таурены, напротив, не любили задерживаться на одном месте, но и им было запрещено делать стоянки на подвластной акадскому царю территории. Их загнали глубоко в пустыню, обвинив в вольнодумстве и подстрекательстве горожан.

Здесь было много разных людей: все гонимые нашли приют в сердце пустыни, где скапливались силы, чтобы восстать из-под гнета тирана. Время для этого было самое подходящее. Старейшины поведали, что сейчас Мерадес уязвим как никогда. Пропажу провидицы, талисмана побед Акады, назвали дурным предзнаменованием. В армии, как и в столице, волнения. Авторитет царя упал, а власть под угрозой. Алекс во время рассказа смотрел на Лею, хрупкую и нежную. Она в своих маленьких ручках держала огромную власть, имела громадное влияние и авторитет. И покинула всё, бросившись за ним. Малышка Лея, его Лея.

После трапезы показали отведенные для них шатры и предложили отдохнуть, сходить к реке и смыть с себя песок. Рассказали, где купаются мужчины, женская часть – ниже по реке, там же стирали одежду – непривычно для современного человека, но опыта у всех членов отряда было предостаточно: в разных условиях оказывались, порой, в очень экстремальных.

Когда начало вечереть, в открытом шатре старейшин устроили что-то вроде военного совета. Присутствовали Алекс и Люк, Торек, мужчина с арбалетом, имя которого запомнить оказалось непросто, пара полевых командиров, чьи отряды курсировали по пустыне, еще какой-то молодой парень – старше близнецов года на два максимум, – который лениво пощипывал струны мандолины и в совете участия не принимал. Вроде тоже чей-то родственник из старейшин. Дикарка Ирис – сестра Торека и что-то вроде амазонки – и Лея, которая лучше всех знала строение дворца. Она успела переодеться в привычный для нее наряд – платье – и отмечала на карте входы и выходы из дворца. Жаль только количество стражников в караулах ей было неизвестно, как и общее число солдат, постоянно находившихся в столице. Раньше ей эта информация была без надобности, а теперь поздно.

– Мы однажды нашли заброшенный колодец, иссушенный и старый, от него шел узкий лаз прямо к городу, но заканчивался тупиком, – рассказывал мужчина с арбалетом. – Мой сын с молодыми тауренами разобрали стену и прорыли ход к самому дворцу. Миго, – он жестом попросил сына рассказать. Тот в ответ любовно погладил струны мандолины и, отложив ее в сторону, лениво поднялся.

Он был высок и гибок, через пару лет станет крепче и сильнее. Свободная рубаха открывала смуглую гладкую кожу, и пусть его губы застыли в усмешке, глаза оставались серьезными. Алекс накинул ему еще года три.

– Проход идет через город и упирается в восточную стену дворца. – Миго ткнул пальцем в карту. – Он слишком узок, чтобы провести через него воинов в облачении и с оружием, но сгодится для вылазок и разведки.

– А для диверсии? – Алекс сразу подумал о взрывчатке. Вряд ли Мерадес распахнет перед ними ворота дворца, значит, их нужно открывать своими силами.

– Диверсии? – переспросил Миго. – Это что-то вроде вредительства?

– Лучше

– Если эта диверсия пройдет в ширину не больше шага, то подходит.

Алекс скупо, но улыбнулся, обдумывая детали подрыва. Он ошибся, решив, что перед ним женственный юноша – слишком уж слащавые черты лица. Нет, Миго был мужчиной.

– Завтра утром надо будет осмотреть этот тоннель, а вам, – Алекс кивнул мужчине с арбалетом, – нужно будет взять людей и прокатиться до пограничья, а Торек…

Алекс не договорил – Торек неприятно рассмеялся и хлопнул в ладоши.

– Я что-то не припомню, чтобы тебя назначали главным, наемник.

– Мы здесь все равны, – произнес Миго. Глаза Торека опасно блеснули, но он лишь иронично вздернул бровь.

– За тебя всегда говорят другие, наемник?

Алекс саркастично хмыкнул: всё-таки мериться яйцами – его судьба.

– Пожалуйста, не надо, – Лея накрыла его ладонь, пытаясь потушить пожар, вспыхнувший у него внутри.

– И бабы, – презрительно сплюнул Торек.