Двое среди руин

      Постепенно мы общими усилиями освежевали овцебыка, и я положил возле ног девушки большущий ковер, еще пару часов назад, защищавший нашу добычу от ветра и стужи. Ната присела на колени, погладила мех и грустно произнесла:

      - А все-таки жаль... Мы ведь не могли без этого обойтись, да?

      - Не могли. Наши запасы не бесконечны, кроме того, когда истечет срок годности многих консервов, их придется выкинуть, чтобы не отравиться. Но и это мы все не сможем съесть - просто не унесем с собой. Но постараемся.

      - Как?

      - Придется развести костер и как следует подвялить мясо в дыму. Тогда оно и станет легче, и дольше сохранится.

      Ната недоверчиво посмотрела на меня:

      - Ты все знаешь… Откуда это? Разве ты раньше был охотником?

      - Никогда. Даже ружья в руках не держал. Я ведь тебе уже говорил, что первая настоящая добыча - свинорыл. Но его мясо мне не так, что понравилось. Все из фильмов, да книг… Так ведь ты тоже, много читала – разве не попадалось описаний того, что я только что сделал?

      - Не знаю. Не помню. Точнее... я мало увлекалась книгами на эту тему. Мне больше нравились исторические, всякие энциклопедии, или...

      - Или?

      Ната смутилась, и я, смеясь, продолжил за нее:

      - Или любовные романы, не так ли?

      - Ну, не совсем так...

      - О, прекрасная принцесса, похищенная злобными и жестокими разбойниками! Она была продана в страшное рабство в восточный гарем! Он посвятил свою жизнь ее поискам - но не нашел, и, лишь через многие годы, освободил случайно из плена девушку, а позже влюбился в нее - а та оказалась дочерью его возлюбленной… и разумеется, отдала ему свое сердце. Или нет - они были разлучены судьбой, так как он был богат и надменен, а она бедна и умна - даже слишком, для капризного сына богатых родителей…

      - Перестань!

      Я увернулся от горсти земли, брошенной в мою сторону, и продолжил:

      - Или вот - она его не любила, и он ее не любил! И они никого не любили, а потом умерли вместе в один день и лишь на небесах поняли, как им не хватало друг друга!

      - Ну, перестань, Дар!

      Ната смеялась и притворно хмурила брови:

      - Что, сам не читал, да?

      - Я? Ну… Может и читал, пару раз, для общего ознакомления.

      - Я же девушка! Мне положено читать романы о любви, вышивать крестиком и уметь играть на фортепиано!

      - Это в двенадцать-то лет? Ага, а еще сказки рассказывать… Ладно, брось. Давай лучше мясо разделывать.

      Уже без боязни и отвращения, Ната стала мне помогать, а я, продолжая подтрунивать над ней, отвлекал разговорами от мыслей о смерти. Наверное, мне это удалось - Ната уже гораздо спокойнее воспринимала вид и запах крови, густо впитавшийся в почву вокруг нас.

      Мы вырезали самые аппетитные куски, разрезали их на кусочки и развесили над костром - я собрал весь ближайший хворост для этой цели. Угар получил, наконец, свою долю. Он уплетал мясо с таким урчанием и жутким хрустом переламываемых костей, что мы только переглядывались, не решаясь окликнуть пса. За один присест, он съел, наверное, не менее чем пяток килограммов, отчего его живот раздулся и стал похож на туго набитый барабан.

      - Он лопнет...

       Ната с испугом смотрела, как пес поглощает очередную порцию, но я отвел ее руку, которой она пыталась оттащить мясо прочь.

      - Вряд ли. Он зверь, как бы там ни было. Волки, к сведению, могут сожрать до двенадцати килограмм. А они не умирают от обжорства. Любой хищник может и должен долго голодать, а потом так наедаться, что съеденного мяса ему вполне хватит надолго вперед. Пусть лопает. Нам нужно набрать воду - наша, во фляжке, кончается.

      - У меня еще есть немного.

      - Умница. И все-таки побереги ее, пока я не вернусь.

      - Ты уходишь?

      - Не бойся. Пока с тобой Угар - никто к вам не приблизится. А без воды нам всем будет несладко.

      - Разве та, которую пили эти коровы, не годится для нас?

      Я посмотрел на нее круглыми глазами и хлопнул себя по темени:

      - Идиот.

      - Бывает… - Ната точно скопировала мою интонацию… Она так насмешливо скорчила рожицу, что я не выдержал, сгреб ее в охапку и с силой прижал к себе.

      - Задушишь...

      Я нехотя разжал объятия, но Ната не спешила отойти. Она сама прижалась ко мне и очень серьезно посмотрела снизу-вверх, глаза в глаза.

      - Что ты?

      - Молчи. Ничего не говори, хорошо?

      Она ткнулась мне в грудь лицом, помолчала некоторое время и потом сразу отошла прочь. Я стоял в растерянности, не зная, что на нее нашло. Девушка остановилась возле ручья, присела на корточки и стала умываться. Я подошел и сел рядом.

      - Вода холодная, какая… Но чистая - я попробовала!