Двое среди руин

      Она старалась. Не ссылалась на усталость, на сбитые в дороге ноги, не имевшие настоящей обуви и замотанные в обрывки одеяла, на непрекращающиеся боли в боку - она шла и шла, пока я, видя по бледнеющему лицу, что она вот-вот упадет, не подхватывал ее на руки и не подыскивал место для ночлега. Я разводил костер, мы слегка перекусывали остатками былой роскоши, а потом - дремали, плотно прижавшись, друг к другу. Ната, стесняющаяся вначале, постепенно привыкала, и, когда становилось прохладно, не вздрагивала, как в первые ночи, внизу, когда я, пытаясь ее согреть, невольно прижимался всем телом.

      Теперь, находясь в относительной безопасности, на плато - как я стал называть мою часть города! - не было нужды все время насторожено оглядываться. Появилась возможность слегка расслабиться… И, более внимательно, приглядеться к своей спутнице.

      Ната была очень мила… При невысоком росте, она оказалась изумительно сложена - это просматривалось даже через мешковатый анорак, да прочие тряпки, которые на ней висели. Еще в самом начале мы выкинули почти все рванье, в котором она оказалась на момент нашей встречи, и теперь девушка была облачена в мои запасные штаны, которые ей доходили до груди. Пришлось их перевязать бечевой, но, даже так, она выглядела куда лучше, чем в том жутком и пропахшем вонью, рубище. Может, ей и не по силам тягаться со многими королевами красоты, но, во всех движениях девочки-подростка, проступала такая грация и изящество, какой я не встречал ранее никогда! Когда она улыбалась - это случалось не часто! - то, словно расцветала… Я предвидел, что, лет через пять, она станет невероятно очаровательной женщиной. В первые дни нашего пути от Наты исходил тяжелый запах давно немытого тела - я притерпелся к нему, но она сама, завидев, как я иногда отворачиваюсь, быстро уловила причину. До посинения пыталась отмыться в первой попавшейся луже, пока я не оттащил ее, чуть ли не силой. Обнимая хрупкое тело, я испытывал чувства, передать которые сложно… Это была одновременно и забота, и защита, и что-то иное, что оформилось несколько позднее. Я осознавал, что думаю о ней, не только как о спасенном мною человеке, а, прежде всего, как о женщине. Очень юной, маленькой и смелой, сильной и слабой. Но, прежде всего - женщине…

      Похоже, и сама Ната понимала это - но ни единым словом или жестом, не выдала этого знания, предоставляя событиям идти так, как уже запланировано самой судьбой.

      Оказавшись на знакомой и более близкой мне территории, я перестал волноваться о будущем. Кроме того - уже не вскидывался на каждый шорох. Это давно исхоженная земля, где, по моему мнению, уже не должно быть неожиданностей. И, кроме того, я теперь не один. Постоянная спешка не давала времени это понять до конца - лишь сейчас я стал задумываться о том, что, все-таки, произошло… Как оказалось, это пришло в голову не только мне.

      - Дар, мне кажется, я стала понимать, что меня ждало там, внизу. Я дурочка, да?

      - С чего вдруг?

      - Ну, а как иначе? Можешь не верить, но там, я не думала о смерти - да и представляла ее совсем не такой. Трупы повсюду, один на одном, сгоревшие, раздавленные, утонувшие… Я тысячу раз могла оказаться среди них! Но тогда я даже не боялась! А теперь, когда прошло всего несколько дней - вспоминаю об этом озере с ужасом и страхом. Почему так?

      - Это… Как тебе сказать? Последствие шока. Мы оставили за собой бездну, а в ней - часть твоей прошлой жизни. Когда ты находилась на островке - ты не думала ни о чем, кроме выживания. Сейчас - можешь посмотреть на саму себя. И, хоть это звучит с некоторым подтекстом - с высоты.

      Ната кивнула:

      - Я понимаю… С высоты - это верно. А ты? Ты тоже такое чувствовал?

      - Всякое бывало... И думал, и представлял… И, едва сам в пропасть не прыгнул. Только я предпочитаю спать без сновидений - иначе, перед глазами встает то, что видеть не всегда хочется…

      - Разве можно спать без сновидений?

      - Если загрузишь себя какой-нибудь работой, так, что руки виснут, как плети, а глаза закрываются сами - вполне.

      - Знаешь, - она чуть замешкалась, прежде чем продолжить, - я лежала сейчас с закрытыми глазами… и боялась их открыть. Думала - вдруг, все это случилось только в моем воображении. Наш уход с острова, бегство от зверей, подъем…

      - И что я - всего лишь порождение твоих измученных снов?

      - Не то… - она грустно улыбнулась. - То есть, да, конечно. Но не совсем. Что я опять останусь одна…

      Я прикусил язык - поделом…