Двое среди руин

      Назад, в мою берлогу, мы шли почти четыре дня. Ната не могла двигаться с той же скоростью, какая была присуща мне. Сказывались накопившаяся усталость, почти полностью порвавшаяся обувь, и отсутствие еды. Как назло, зверьки, которые водились поблизости от нашего холма, почему-то, не попадались здесь - а я уже был готов употребить в пищу даже их. Ел же их щенок? Ночевки превратились в испытание. С каждым днем все сильнее и сильнее крепчал мороз, даже замерзала вода в бутылках, хоть она беспрестанно качалось за спиной. От холода сводило конечности, и почти не попадалось ничего, что можно использовать для костра. Все давно и надежно погребено под слоем грязи и хлопьев, ставших единой, смерзшейся массой. Приходилось подолгу рубить топором, чтобы выудить, где-нибудь, кусок тяжелого, отсыревшего дерева, потом колоть его на щепки и терпеливо ждать, пока они нехотя начнут чадить… Животы сводило, несколько драгоценных сухарей приходилось делить на крошечные ломтики, не способные утолить голод. Силы таяли...

      Ната не жаловалась. Вообще, казалось, что она, невысокая и хрупкая на вид, на самом деле высечена из камня. Она передвигала ноги, стиснув зубы, и изо всех сил старалась не быть для меня обузой. И, именно тогда, дожидаясь ее где-нибудь, на очередном подъеме, смотря на бредущую устало фигурку, я мрачнел, вспоминая о судьбе тех, кто в эти дни оказался так далеко от меня... Моя собственная семья. Я уехал от них на несколько тысяч километров. Что с ними, живы ли они, смогли ли они спастись, если в тех, столь далеких от этих мест, краях, тоже пронеслась, уничтожающая все, подземная волна? Прошлые месяцы я отгонял от себя подобные мысли, понимая их логический исход. Но то, что я встретил, или, вернее, нашел Нату, неожиданно подняло целую бурю в голове, внушив еле теплящуюся, призрачную надежду...

      За день до конца пути нас встретил щенок. Он с такой неуемной радостью, с таким напором бросился ко мне из-за встречного холма, что я не успел опомниться, как был сбит с ног. Пес крутился и прыгал вокруг, заливая всю округу восторженным лаем пополам с визгом, тыкался мордой в ладони и путался в ногах, всем видом показывая, как он рад встрече и тому, что он теперь не один.

      Ната присела на корточки, и щенок немедленно подбежал и лизнул ее в нос.

      - Как угорелый... - тихо и устало произнесла она. - Он твой?

      Я пожал плечами:

      - Я его нашел... Как и тебя. Наверное, теперь мой.

      - Я тоже… Найденыш. И, твоя? - Ната как-то напряглась и странно посмотрела на меня, сразу спрятав глаза от моего недоумевающего взора.

      - О чем ты?

      Она неопределенно качнула головой, и, переведя разговор, улыбнулась вновь налетевшему на нее щенку:

      - Как его зовут?

      - Можешь смеяться, но я не знаю. Все собирался, да так и не придумал имя. Не хватило воображения, наверное. Если хочешь, назови его сама.

      Ната погладила щенка за ухом, и тот вдруг недовольно рявкнул.

      - Смотри! - она прижала щенка к земле, и, преодолев его сопротивление, развела пальцами густую шерсть. - У него бок подпален!

      Я похолодел. Уходя в поход, я забыл погасить два светильника, и теперь сразу представил, что вместо долгожданного отдыха нас встретит пожарище... Но тут же пришла мысль, что подвал не может загореться - он весь из бетона, а светильники находились далеко от деревянных ящиков и всего, что могло воспламениться. Скорее всего, щенок просто сбил какой-нибудь из них, и, при этом, обжегся. Но как? Он очень аккуратно относился ко всему, что могло его оцарапать или обжечь - после того, как один раз полез любопытной мордашкой к свечке и попробовал лизнуть огонек.

      - Какой он худой... Так долго ждать хозяина. Что же он ел все это время? Но... у него рана на шее!

      Ната тревожно посмотрела на меня.

      - ?

      - Похоже на укус, он еще кровоточит...

      Я нахмурился - как ни крути, щенок не мог укусить себя сам! Конечно, псу невозможно усидеть в подвале безвылазно - запас еды, оставленный в миске, рассчитывался максимум на неделю. Желая обмануть сам себя, я нарочито припрятал несколько лепешек по углам – обоняние о голод заставят пса проверить все запахи! Но, похоже, пропитание на все остальные время, ему пришлось добывать самостоятельно. Не исключено, что во время таких вылазок, щенок мог напороться на слишком крупную дичь. Или, подвергся нападению воронов… Ранка могла означать все, что угодно. Или, он просто зацепился за кусок ржавой проволоки, или, полез в своем неуемном любопытстве в очередную дыру-нору. Или же… в склад проник кто-то, с кем ему пришлось принять бой! Оно попыталось прикончить щенка, но тому удалось бежать! Гадать бессмысленно…

      Но как же он оказался здесь? Неужели, шел по следу? Я посмотрел на него с сомнением, смешанным с невольным уважением - не каждая взрослая собака могла взять след такой давности! Хотя, это могла оказаться простая случайность. Но меня больше волновал вопрос сохранности подвала...

      - Что случилось? - Ната встала и испуганно смотрела на меня. - Что с тобой?