Двоедушники

Она обессиленно присела на край постели, устав объяснять мне элементарное.

– Ну, хорошо, Алиша. Допустим. Но знаешь что? Мне всё равно, кто из вас куда упёрся. Как-то я совсем не готова вам сочувствовать и ваши проблемы делать своими. Разбирайтесь между собой сами. Райда просил Макса о помощи – он её получил. И всё на этом.

– Если тебе не безразлично это несчастненькое, глупенькое и слабенькое рыжее убожество, – Алиша снова выразительно указала на себя, – в твоих интересах сделать так, чтобы Райда изменил свои планы. Если моё изначальное тело выберется из подпространства, кто знает, сколько ещё этой девчонке мучиться, пока я буду приходить-уходить? Быть нормальным временным футляром она не умеет.

– Вера!

Она непонимающе взглянула на меня:

– Да брось. Нет той вашей Веры, и уже не будет никогда.

– Вера, что – правда, никак? Не получается? Не можешь сопротивляться?

Её взгляд был холодным и снисходительным.

Как же так? Ну, да, Вероника податливая, в этом Макс прав. Но не может быть, чтобы до такой степени! Если Алиша, приходя, стирает её совсем…

– Вероника, а как же Эрик?

– А что Эрик? Жив – здоров? Ну, и хорошо, – хмыкнула она.

– Ему очень плохо без тебя.

Она напряжённо сжала губы.

– Ничего, – процедила она. – Утешится. С головой в работу, как всегда. В чужие коконы, уколы, памперсы…

– Вера, ты ему нужна.

Она улыбнулась и покачала головой:

– Нет, такая я ему точно не нужна.

Её глаза вдруг мгновенно повлажнели. Слёзы навернулись стремительно, потекли по щекам.

– Что ж, попытка была неплохая. Но неудачная, – проговорила Алиша, запрокидывая голову и вытирая виски. – И знаешь что… оставь меня! Выйди, немедленно!

Не заставляя её повторять дважды, я вышла из спальни, и с немалым облегчением.

Я бы не назвала попытку докричаться до Вероники неудачной. Всё-таки сладить с первозданным естеством никому не под силу. Значит, надежда есть.

Глава 24

Райда бросил свой тощий рюкзак прямо у входной двери в холле родного поместья. Я заметила, как его передёрнуло от увиденного. А вокруг, надо сказать, было куда чище, чем в прошлый раз. Видимо, Ромка внял моим упрёкам и заставил своих юных соратников немного прибраться.

Некоторое время Райда оглядывался с каким-то гневным отчаянием. Для него это, наверное, была привычная эмоция. Но теперь у Райды было лицо Димки Баринова, а Баринова в таком состоянии мне видеть не приходилось. Так себе зрелище.

– Чёрт с ним, не до этого сейчас, – загадочно сказал Райда. – Я только наверх поднимусь – узнаю, как там мать, и начнём. Подождите меня, я быстро.

Он побежал вверх по лестнице.

Алиша-Вероника проводила его тревожным взглядом, сделала было несколько шагов следом, но потом решительно развернулась, подхватила рюкзак Райды и пошла к другой лестнице, что вела к закрытому проходу в подпространственное крыло.

Я посмотрела на Макса. Надо сказать, сегодня я только и делала, что смотрела на него, и не видела ничего утешительного. Его черты словно застыли. Он о чём-то напряжённо думал. О чём-то мучительном. Он думал об этом всё время с того момента, как мы покинули дом Викана. И со мной он разговаривал как-то не совсем обычно. Нет, не рассеянно, а наоборот – очень внимательно, тщательно подбирая слова, но как только отворачивался, его лицо снова становилось страшным и измученным. На все расспросы он терпеливо отвечал, что ничего не случилось.

После того, как мы покинули гостевой дом в Траонари, снова повторилась дорога в вагоне-бусинке. Приятное покачивание, затемнённое уютное купе, полёт через подпространство и медленное местное телевещание про овечек, а потом бесцветные зимние холмы Таркалина с гигантской башней. И, наконец, родовое поместье Райды, всё такое же запущенное и затемнённое.

Вот только в этой обратной дороге нас теперь было пятеро.

Избавиться от принца не получилось. Он старался быть незаметным, всё время молчал, но попробуй-ка его не замечать.

Вот и сейчас он со скучающим видом стоял у лестницы, сложив руки на груди, да только иногда глазами стрелял по сторонам.

– Макс, зачем принц за нами увязался?

– Поди пойми, – угрюмо отозвался Макс в ответ на мой раздражённый шёпот.

– Может быть, Викан его попросил?

Макс даже вздрогнул:

– Попросил о чём?

– Сопровождать нас.

– Я не слышал, чтобы отец просил. И как бы Ариас ни уважал моего отца, просить принца стать нашим телохранителем – по здешнему сословному этикету это совершенно недопустимо. Отец изо всех сил соблюдает всё, что полагается – закрепиться хочет. И, в конце концов – в голосе Макса появилось раздражение, – мне всё равно. Надо Ариасу тащиться за нами – пусть тащится, мне он не мешает. Может быть, он мешает тебе?

– Может быть.

– Так сама его и спроси!

– И спрошу – я, как ты знаешь, не гордая… Макс, скажи, наконец, что с тобой?

– Я в порядке, – улыбнулся он и потрепал мои плечи. – Перестань меня в чём-то подозревать. Просто приходится одновременно думать об очень многих вещах, и я немного… устал, наверное.

– Максим, это точно не кокон?!

– Да нет же! – насупился Макс. – Сто раз тебе говорил.

– Ладно, не сердись.