Двоедушники

Я быстро огляделась. Мы с Максом уже провели однажды ночь в отеле Таркалина, так что я примерно представляла, что увижу: скромный и скучно обставленный номер, но просторный и оснащённый разными волшебными диковинками. Так и оказалось. Разве что большая комната-гостиная была не такой уж скучной. Гостиную украшали россыпь шаров-светильников, абстрактные картины и выразительные чёрно-белые фотографии каких-то улиц и пейзажей.

Разъярённая Вероника скрылась за дверью спальни, а Райда остановился и повернулся к Максу:

– Принёс?

– Принёс, – подтвердил Макс, отцепил карабин контейнера, открыл крышку и предъявил что-то тёмно-фиолетовое, шипастое и чуть поблёскивающее, размером с крупный плод киви.

Райда вынул тарк, сжал в кулаке, сосредоточился.

– Да, – наконец кивнул он. – Это то, что я заказывал. На первый взгляд, во всяком случае.

– А на второй?

– А на второй – надо кое-что проверить, – деловито сказал Райда, положил тарк в контейнер, взялся за крышку поверх пальцев Макса, опустил её на место. – Пойдём-ка, Корышев, уединимся.

Райда открыл дверь в ванную и махнул Максу. Они оба вошли внутрь и закрылись там.

– Куда они? Зачем?

– Пробная активация, – пояснил Ариас. – Надо делать либо на очень открытой безлюдной местности, либо в очень закрытом помещении, где можно просчитать отражения… Не надо очень волноваться, госпожа Лада. Ничего страшного не происходит. Пока господин Эбера очень соблюдает абсолютно все правила и предосторожности. И делает всё в присутствии посредника, чтобы исключить взаимные претензии заказчика и изготовителя. Полагаю, квалификация Эбера очень сильно высока. Не волнуйтесь. Я скажу, когда настанет время для волнений.

В ванной было тихо. В спальне, куда шмыгнула Вероника, – тоже.

Чтобы как-то унять тревогу и убить время, я стала рассматривать фотографии на стенах. Между окнами обнаружилась одна, не похожая на остальные. Не причудливые деревья, не странные улицы с нависающими огромными башнями, а строгий и немного угрюмый мужчина лет пятидесяти. Солидный, с густой светлой бородой и высокими залысинами, одетый в мундир с полосатыми нашивками.

– Кто это?

Ариас лениво покосился на фото в простенке и нехотя отозвался:

– Это очень сложно – я даже не знаю, как на вашем языке это называется, но если всё упростить, то у меня с ним общий прадед по материнской линии.

– А, так он тоже из правящей семьи?

– О, ещё как! Это нынешний монарх Траонари, глава династического совета, заступник справедливости и солнце пошатнувшейся надежды, – отчеканил Ариас. – Полный титул длинный, там ещё есть много чего, но у меня плохая память.

Может, мне и примерещилось, но в голосе Ариаса мне послышался здоровый такой сарказм.

– Ваши портреты тоже висят в местных отелях?

– Нет-нет, надеюсь, до этого не дойдёт, – поморщился Ариас. – Мне не надо славы среди туристов. К счастью, для парадных портретов в династии хватает тех, кто очень кроваво близок к монарху.

Раскрылась дверь спальни, и Вероника появилась на пороге:

– Лада, можно тебя?

Я шагнула в её сторону, и она посторонилась, пропуская меня внутрь. Бросив недоверчивый взгляд на Ариаса, Вероника захлопнула дверь и повернулась ко мне.

После того, как Райда на неё рявкнул, выглядела она, как ни странно, лучше. Вся такая решительная и уверенная. Уверенность вместе со злостью – отменный коктейль, от неё прямо искрило. Конечно, это не Вероника. Вероника сейчас была запрятана где-то очень глубоко – не докопаться. И если Райда очень даже непринуждённо «выпускал» Димку Баринова, то Алиша совсем не умела – или не хотела – считаться с футляром.

– Где мальчик? – спросила она требовательно.

– Там, где ему сейчас самое место: под хорошим присмотром. Ждёт отца.

Алиша приподняла тонкие рыжие брови и сжала губы. Кажется, не нашла, чем возразить.

– Я могу его увидеть?

– Нет, не можешь, – отрезала я.

– В последний раз? – уточнила она, прищурившись.

– Нет. После всего, что произошло – разумеется, нет.

Алиша опять сжала губы. У Вероники такой мимики отродясь не было.

– Разумеется? – повторила она задумчиво. – А может, всё-таки спросить у Никиты?

– Спроси. Услышишь то же самое. Держаться подальше от Павлика – Райда рассказал тебе о таком условии?

– Это для Райды. Мне такого условия не ставили.

– Не вижу между вами различий.

– Это мой сын, Лада. Мой и Никиты. Я имею право обнять его, хоть и чужими руками. Я имею право посмотреть на него…

– Ну и смотрела бы, и обнимала бы – кто мешал? Ты полдня с ним в коммуне провозилась. И каждый раз, когда его привозили, могла бы общаться с ним, сколько угодно. Так нет же, вы его сюда поволокли!..

– Ничего ты не понимаешь! – фыркнула она.

– Где уж мне.

Алиша нервно поправила спадающие на глаза рыжие кудрявые пряди, будто это было что-то чужеродное, что-то ужасно раздражающее. Когда она посмотрела на меня, взгляд её был тяжёл – я даже поёжилась.

– Ненавидишь меня? – спросила она вдруг с усмешкой.

– Тебе правда, что ли, нужен ответ?

– Нет, я понимаю, – кивнула Алиша и снова со злостью отбросила упавшую на лоб прядь. – Очень хорошо тебя понимаю. Но, видишь ли, в чём дело…