Двойная жизнь Алисы

Чем занять себя бухгалтерше, когда мой муж Братец Кролик от нее уйдет? Не знаю… Пусть пропадает! А не бери чужого, не бери!..

Дневник Рахили

Пригласили! Пригласили, пригласили!

Я знаю пять имен девочек: Анька — раз, Танька — два, Арина — три, Мадлен — четыре, Рахиль — пять! Меня пригласили! Пригласили! Пригласили! Меня! Мы пятеро — лучшие! (Ирка не в счет, она лучше всех, особенно для меня.)

Пригласили Аньку, Таньку, Арину (Полину не пригласили, как я и думала) и Мадлен (считаю, не совсем правильно, у нее и так отец живет в Париже, в Первом округе). Шестое приглашение остается чьим-то шансом.

Не могу писать от счастья. Не могу писать, не могу рисовать. Оказывается, счастье и довольство собой не совместимы с творчеством: если бы меня не пригласили, я бы сейчас плакала носом к стенке, а затем нарисовала что-нибудь страшное. Вчера, когда мама на меня наорала, я так разозлилась, что быстро-быстро нарисовала (хотя на животе не очень-то удобно рисовать) абстрактную композицию из острых жестких треугольников, в центре — одуванчик. Одуванчик — это я, конечно.

Вчера домработница забыла убрать тарелку после моего ужина. И мама пришла и увидела, что я съела две куриные ножки.

Она стояла надо мной, неотрывно смотрела на тарелку (о ужас, я съела две ножки с макаронами), и я почти слышала, как она твердит про себя «спокойно, спокойно…».

— Может быть, заказывать тебе еду в фирме здорового питания? — сказала она голосом «я бы тебя убила!». — Если уж ты не можешь себя ограничивать. У тебя вот здесь и здесь — жир. — И она брезгливо указала пальцем на меня в нескольких местах, как указкой на скелет на картинке (только я не скелет, у меня жир)…

Она, наверное, старалась держать себя в руках, но не удержала: раз, два, три… пли!

— Посмотри на себя! Нет, ты можешь увидеть! Скоси глаза и посмотри на свою талию! Видишь складку?! Это — две ножки и макароны! Ты понимаешь, что ты лежишь, не двигаешься? Ты так вообще жиром зарастешь!

Она никогда не остановится на чем-то одном — сказать и все. Брезгливость ко мне распирает ее и вырывается наружу ливнем уколов — раз-раз-раз!..

Я не толстая, я хорошо танцую, то есть танцевала. Я не хрупкая, но и не такая коренастая и крепкая, как она, и у меня нет проблем с талией, как у нее. Я красивая, мне часто говорят, что я «настоящая Рахиль», это означает, что у меня библейское лицо, а значит, красивое.

Я не толстая, красивая, но ей все мало! Ей хочется, чтобы я была изящная, как папа.

Ирония судьбы в том, что три поколения «мастеров культуры» видны в папе, а не в маме. Папа — невысокий, изящный, с влажными глазами Бэмби. А мама со своими аристократическими замашками как будто сошла с картины «Сенокос», на которой изображены плечистые, с толстыми икрами, деревенские женщины.

Может быть, она сердится на меня за то, что я похожа на папу? Такая же хрупкая, с глазами Бэмби, как у папы… Невероятно, что так получилось, ведь он мне не родной отец!

Мы с папой так любим друг друга, между нами такие близкие, особенные отношения, что я, неродная ему по крови, — похожа на него! Это настоящее чудо — быть похожей не по генетике, а от любви.

Композицию я назвала «Молнии в поле». Мама ее сразу уволокла, ей кажется, что я гениальная… что в меня вселилась душа какого-то нашего предка-художника. Но у нас в роду нет художников, я-то про нашу Семью знаю куда больше, чем она.

Но о маме потом, сейчас только одно — мое счастье! Извини, дорогой Дневник, но оставь меня одну. Подумаю в одиночестве обо всем. Меня ВЫБРАЛИ!

Ненадолго удалось остаться в одиночестве: пришли гости.

Они прискакали все вместе (Ирка, Анька, Танька, Арина и Мадлен), чтобы официально объявить мне, что Ирка приглашена на день рождения звезды! Ирка сегодня была приглашена! Я не могла поверить! Ура! А я-то думала, отчего это у Ирки такой хитрый и значительный вид?

Мы прекрасно провели время, обсуждая, как будем одни в Париже! И в Лондоне… Ох. Только сейчас сообразила, что я в Лондоне не буду. Что останусь в Париже сначала просто одна, без всех, а потом одна навсегда.

Итак, мы прекрасно провели время, возбужденные и счастливые, — приглашение отделило нас, избранных, от заурядных! Я была счастлива еще и тем, что Ирка оказалась среди избранных. За себя я тоже счастлива, но больше за Ирку.

Возможно, все это покажется глупостью, но я-то знаю: Катя меня выделила из всех. Она пригласила Ирку как мою лучшую подругу. У всех (Аньки, Таньки, Арины и Мадлен) есть лучшие подруги, но она пригласила только мою лучшую подругу, как бы из уважения ко мне.

И я ужасно горда: Ирка увидит Париж благодаря мне.