Двойник поневоле

Мирно плескалась вода в Неве, носились прогулочные катера, играла музыка. На противоположном берегу возвышался Исаакиевский собор, стройные громады домов, построенных в девятнадцатом столетии, украшали парадную линию городской набережной.

— Зачем настучал? — пожал плечами высокий. — И так все ясно! Белый! — прикрикнул он, и его товарищ послушно шагнул вперед. — Договорись с человеком, как у нас принято! — Он подмигнул.

Белый извлек из пакета литровую бутылку виски, с черно-желтой большой этикеткой на квадратной грани.

— «Джонни Уокер»! — Он соблазнительно облизнулся. — Двенадцать лет выдержки! От такого пойла не бывает похмелья, старик!

— Ты и не пробовал! — доброжелательно улыбался высокий.

Трясучка прошла. Древний инстинкт поглотил все прочие эмоции, кроме одной. Он защищает женщину от врагов. Оголенная истина, сбросившая оковы технократической цивилизации.

— Точно говоришь, мальчик! — снисходительно улыбаясь, сказал Авдеев. — Не по мне напиток. Боюсь привыкнуть! Если бы ты спиртяги предложил, я бы еще подумал…

Лицо высокого потемнело от прилившей крови.

— Второй раз не промахнусь, старик! — Он нанес удар ногой в бедро соперника.

Лоу кик был рассчитан на простачка, — слишком очевиден. Охнула женщина, прогуливающаяся по набережной, громко воскликнул ее спутник — благообразного вида седой худощавый мужчина. Вокруг дерущихся стремительно образовалась небольшая толпа, увлекаемая инстинктом коллективного бессознательного, как щепки весенним половодьем несущиеся к водовороту.

— Сейчас прикончу! — азартно воскликнул парень и ринулся вперед, полагаясь на превосходство силы и молодости.

Было несложно. Сергей ушел корпусом влево, и его молниеносный боковой удар пришелся противнику в челюсть. В воцарившейся тишине что-то хрустнуло, лязгнули зубы, и парень с коротким стоном упал ничком вниз, ударившись плечом о выступающую каменную ступень. Зашлось в груди сердце; все-таки возраст, помноженный на похмелье, давал о себе знать. Ему повезло. Более длительной схватки он не выдержит. Сергей схватил за руку стоящую за его спиной Настю.

— Уходим! — выдохнул он.

Они устремились в сторону вздымающегося темной громадой моста Лейтенанта Шмидта. Авдеев прихрамывал на больную ногу, но, как гласит военная мудрость, иногда бегство — самое разумное из всех возможных решений! Добежав до автобусной остановки, Настя без сил опустилась на скамью.

— Все… — простонала девушка, — не могу больше!

Сергей сел рядом. Дыхание со свистом вырывалось из легких, пульс зашкаливал за сто тридцать ударов в минуту. «Стар ты для таких забав, мужик! — подумал он. — Вон, шпана уличная уже иначе как отец не обращается!» Говорят, что о смысле жизни люди начинают задумываться, когда она на исходе, а он до сих пор ведет себя как рефлексирующий подросток. Хромая, пришел в военкомат, дышал на молодого офицера перегаром. На что надеялся? А потом дважды — с перерывом на посещение храма — подрался с какими-то странными парнями, защищая не менее странную девушку, рассказавшую неправдоподобную историю!

Сергей вытер тыльной стороной трясущейся ладони пот со лба.

— Знаешь, Настя! Раз уж я ввязался в это дело, тебе придется рассказать мне все остальное!

— Я все рассказала!

— Значит, не все! — жестко ответил Авдеев. — Есть причина, по которой эти ребята прицепились именно к тебе!

— Я правда не знаю! — жалобно взмолилась девушка. — Нега сказала, что я идеально подхожу по типу внешности… — Она всхлипнула.

— Впервые слышу, чтобы съемочная компания гонялась за актерами с таким упорством! — заметил Сергей.

Подъехал автобус, торопливо выходили пассажиры, молодой человек замешкался, его сзади подталкивала девушка в длинном коричневом платье. У обоих в ушах и ноздрях болтались серьги.

— Поехали! — сказал Сергей, поднимаясь со скамейки.

— Куда? — Настя жалобно хлопала влажными глазами.

— Для начала ко мне домой. Похоже, на улице становится небезопасно. Твои киношники неплохо осведомлены на мой счет, вот что странно!

— Почему вы так решили? — Девушка послушно направилась к распахнутой двери автобуса.

— Знали, что предложить… — хмуро ответил Сергей.

— Виски?

— Я — алкоголик, Настя! — вздохнул Авдеев. Он пропустил вперед девушку и вслед за ней поднялся по ступенькам в салон автобуса.

Ауры

1

…Кроме него никто не видел страшного младенца, сидящего на руках женщины! Она ласкала дитя как заботливая мать, склонив на бок голову, направив на него взгляд, преисполненный нежности. Женщина была ужасающе прекрасна и обладала какой-то губительной красотой, присущей лаврентским нимфам, дочерям порочного Фавна, соблазняющим усталых путников.

Острие копья нубийца угодило в плечо, железные пластины лорики частично смягчили удар, Целодус пошатнулся, но не упал. Боль пришла откуда-то издалека, словно он был одурманен настойкой выдержанного вина и опия — смесь, по преданиям, погубившая некогда лотофагов, воинственный народ из пустынных земель Южного Полумесяца. Он не мог отвести взор от страшного лица младенца, читая в его повернутом вниз кулачке зловещие предзнаменования.