Двойник поневоле

Сергей смотрел вслед удаляющемуся шоферу. Лев должен чувствовать себя в большей безопасности, чем газель, оттого что Бог на его стороне. Обычно он ощущал себя львом. Тигром или волком. Свирепым хищником, одиночкой. Когда же наступил момент этой всепоглощающей усталости? Равиль шел не спеша, отбрасываемая им лунная тень таяла в пелене тумана. Сергей понял, что завидует шоферу бензовоза. Вернется на базу, расскажет про чокнутого мужика с пистолетом. Станет героем дня. Идея завершить свой жизненный путь в огне казалась соблазнительной. Тот предвечный огонь, с которого все начиналось и в чьем яростном пламени завершится его долгий извилистый жизненный путь. Он нашел в кабине кусок промасленной ветоши, подошел к заднему сливному крану. Пару минут пришлось повозиться, прежде чем удалось открыть крышку. Едко ударили в лицо пары бензина. Опустил конец ветоши в круглое отверстие, придавил для верности крышкой. Зажигалка слегка дрожала в пальцах, памятная вмятина на боку пробудила давние воспоминания.

— Уже совсем близко, Марина! — губы искривила судорожная улыбка, больше похожая на свирепый оскал. — Скоро, дочка… совсем скоро!

Вспыхнули яркие глаза фар приближающегося автомобиля. Авдеев стоял, сокрытый тенью массивного бензовоза. Автомобиль замедлил ход, повернул, белели стройные стволы корабельных сосен, освещенные фарами как прожекторами. В кабине сидели трое, — это Сергей успел увидеть, когда машина поравнялась с бензовозом, — за рулем шофер, и двое на заднем сиденье. Мужчина и женщина. У женщины были связаны руки или же она таким неестественным образом сложила их на коленях. Авдеев подавил импульс броситься наперерез внедорожнику. Риман его переиграл. Вот тебе и зона силы! Взахлеб колотилось в груди сердце. Он проявил непростительную самонадеянность, оставив девушку одну в квартире, вся защита которой заключалась в старой двери с двумя врезными замками. Сигнальные огни удалялись. Выждав несколько секунд, Сергей устремился вслед за внедорожником. Бежал по лесу, чтобы не попасть в поле зрения обзорного зеркала заднего вида. Внедорожник остановился перед сомкнутыми воротами, створки раздвинулись, фыркнул мощный движок. Авдеев пригнулся, резануло в бедре, но это уже не имело значения; ему удалось ворваться на территорию перед закрывающимися воротами. И тотчас перед ним возникли двое вооруженных парней в обмундировании частного охранного предприятия.

— Глянь, Петр, что за фраер нарисовался! — ухмыльнулся здоровенный парень. Он направил в сторону Авдеева луч фонарика.

— Надо шефу доложить! — нахмурился лысый коренастый мужчина лет сорока пяти. Он деловито отстегнул от пояса наручники, шагнул к Авдееву. — Давай клешни, гость незваный!

Внедорожник неторопливо съезжал по эстакаде в подземный гараж, увозя с собой связанную Настю. Рыжеволосую девочку, актрису из Пятигорска. Моргнули и погасли стоп-сигналы, ворота бесшумно опускались.

— Ты откуда взялся, отец? — скалился охранник, презрительно глядя на пожилого мужчину с высоты своего роста.

— Откуда и ты! — ответил Сергей и, вложив восемьдесят кило своего веса, провел апперкот. Попал! В «стеклянную» точку. Парня шатнуло, фонарь выпал из руки, описав дугу желтого света. И тотчас Авдеев ударил левым боковым, целясь в подбородок лысого Петра. Руки лысого были заняты наручниками, но реакция была отменной. Он сумел уклониться, костяшки смазали по черепу. Медленно и грациозно, словно актер, репетирующий сцену из балета, здоровяк опустился на землю. Он не отключился, но пребывал в нокдауне, моргая глазами, как обиженный ребенок. Луч лежащего в полутора метрах фонаря освещал его левую ногу и часть бедра. Петр бросил наручники, расстегнул кобуру. Это называется дуэль, как любил шутить Виталик Сомов. Что быстрее — нож или пуля? Авдеев выхватил метательный нож из пазух ремня, бросил не целясь, наудачу. «Кром» совершил два поворота, острие вонзилось в плечо Петра.

— Сука! — охнул мужчина, инстинктивно схватился за рукоять, подарив противнику долю секунды. Створка ворот гаража опустилась. Дальнейшая задача усложнялась. Сергей метнулся к лысому, пользуясь его замешательством, ударил в лицо. Ударил широко, размашисто, не целясь. Кулак угодил в нос, хлынула черная в свете ночи кровь. До сего момента разворачивающуюся в тишине схватку оглушил крик ярости и боли. Кричал Петр. Сергей ударил вторично и попал в челюсть. Крик захлебнулся.

— Кто ты такой, мужик, мать твою… — повторял богатырь-охранник. Он понемногу приходил в себя.

— Твой ночной кошмар, сынок! — выдохнул Авдеев и сильным ударом ногой в голову оглушил парня. Затем отстегнул от пояса неподвижно лежащего Петра рацию, трижды глубоко вздохнул, нажал пальцем утопленную кнопку связи.

— Что у вас там за шум?! — сквозь треск помех откликнулся голос.

— Взяли тут одного… — старательно копируя бас лысого Петра, пробурчал Авдеев.