Двойное проникновение (double penetration) или Записки юного негодяя

На танцполе, где специально обученные девушки отрабатывали танец gо-gо, я увидел ту самую смазливую чешку, с которой встречался в штаб-квартире Мальтийского ордена. Или я стал сентиментален, или она еще больше похорошела — во всяком случае я решил использовать шанс попробовать, какова эта женщина на самом деле. Я пристроился к компании, с которой отдыхала Михаэла — так, оказывается, звали чешку, — и уже через десять минут сидел с ней за столиком и угощал ее шампанским. Она была доступной, словно бесплатный товар по рекламной акции, и позволяла моей правой руке делать с ней что угодно. Через двадцать минут Михаэла проглотила мою сперму в туалетной кабинке и призналась, что готова на большее, если я ей заплачу. Пока она демонстрировала мне свои навыки природной шлюхи, я невольно думал, что у любого удовольствия есть своя цена: какую мне предстоит заплатить, узнаю утром.

Перед тем как отправиться к себе, я повел Михаэлу в бар выпить и там познакомился с двумя примечательными людьми, которые в дальнейшем изменили ход всей моей истории. Антон и Вадим, художник и отставной военный; их объединяло то, что оба они были русскими и убийцами одновременно. Интересное сочетание, согласитесь: дело в том, что в отличие от рационально устроенных западных людей, наши люди не умеют канализовать собственные страхи, и те превращаются в паранойю, когда человек перестает различать, живет он в реальном мире или в вымышленном. Что Вадим, что Антон — оба были одержимы теорией зла, которое якобы окружает их повсюду.

Но о них потом, сейчас же, кроме Михаэлы, ничего важнее для меня не существовало: я был, как сжатая пружина, вибрировал, словно перегретый паровой котел; еще одна задержка на пути к постели — и я бы взорвался. Даже сейчас думаю об этом, и сердце учащенно бьется, а память услужливо подсовывает воспоминания об упругой молодой плоти, неутомимой в желании любой ценой без всякого стыда получать удовольствие, истекая жгуче-жарким соком жадного кожаного моллюска в средокрестии всех членов ее гибкого тела.

В перерывах между любовными актами мы обменивались информацией друг о друге, словно два сообщающихся сосуда, перетекая в воспоминания друг друга капельками сверкающей ртути желаний узнать друг друга получше. Михаэла окончила колледж и вот уже три года работала секретаршей; жалованья не хватало, поэтому она несколько раз в месяц приторговывала собой, не считая это зазорным. Рассчитывала скопить немного денег на поездку в Америку, мечтала оказаться в Нью-Йорке, пройтись по Бродвею и посмотреть мюзиклы «Кошки» и «Волосы»: смешные мечты, по-моему, ничем не лучше, чем у Анжелы из Москвы, — но я их легко мог осуществить, о чем тут же и сообщил ей, чтобы крепче привязать к себе.

Утром я заплатил ей четыреста крон, залог для покупки ее души, как это ни пафосно звучит: на самом деле позже выяснилось, что не я, а меня купили, использовав Михаэлу втемную, чтобы я польстился на ее навыки в телесных усладах. Ей я представился политическим эмигрантом, скрывающимся от преследований: у меня якобы есть грант от американских и европейских правозащитников на написание книги, разоблачающей ужасы неосоветского режима России. Я попросил Михаэлу помочь мне снять квартиру в самом центре, где мы могли бы проводить время вместе. Я вовсе не рассчитывал на успех этой затеи, но, к моему удивлению, она охотно согласилась, взяла мой телефон и исчезла на неделю.

За это время я постарался поближе сойтись с Антоном и Вадимом, заинтересовавших меня в стриптиз-клубе: оба они жили в Праге, перебравшись сюда по разным причинам. Антон сбежал из Москвы давно, еще до дефолта девяносто восьмого года, сразу после загадочной гибели его приятеля, скандально известного художника Димы Бзикадзе, который входил в круг знаменитого акциониста Бори Красноштана, кстати, покончившего с собой. Об этом мне Антон рассказал в своей галерее, которую держал недалеко от Староместской площади, одновременно уговаривая купить его картины совершенно отвратительного содержания (инфернальная смесь красно-коричневых цветов с зелеными вкраплениями бесформенных пятен), заодно объяснив, чем они все вместе тогда занимались.