Двойной без сахара

— У тебя в запасе целый час, чтобы потренироваться, — я уперлась ему в грудь, но так и осталась в железном кольце его рук. — Я не хочу, чтобы твоя сестра хоть на секунду подумала, что…

— Мы спим друг с другом, — заполнил Шон образовавшуюся паузу. — Думаешь, ее это удивит или расстроит? Я больше переживаю за Кейтлин. Именно поэтому прошу тебя вести себя скромно.

Я дернула плечами и обрела долгожданную свободу.

— Ты первый начал!

— А вот и не правда. Это ты пришла ко мне и потребовала виски. А дальше я покорно исполнял все твои желания.

Я ударила его по рукам, когда почувствовала их на груди.

— Я продлеваю контракт на неделю. И ни днем больше, понял?

Шон покачал головой.

— Мелким шрифтом было написано: до возвращения мисс Брукнзлл, и я надеюсь, она найдет чем занять себя в Нью-Йорке.

Второй удар наугад оказался куда больнее первого прицельного. Я зажмурилась, высушивая ресницы от злодейских слез, и сказала:

— Обязанности у сторон обоюдные.

— Конечно, как и желания, — Шон сжал мои пальцы и заставил побежать за ним. — Я отведу тебя к фейри, скорее! А то все разбегутся.

Я запахнула кофту, чтобы она меня не тормозила. Стоило напомнить Шону про возраст — его и заодно мой. Ему сейчас придется волочить меня по земле — я не сдам этот кросс! Мы пронеслись мимо заборов, влетели в сад с огромными цветами, где чуть не снесли зазевавшихся туристов — видно, Шон не думал встретить кого-то на пути, и выскочили в новый садик — вернее вползли, как Алиса, через таинственную дверь. А в саду были деревья, камни во мху и мухоморы — огромные, как табуретки, с красными и зелеными шляпками в крапинку. Ни одной фейри, и ни одного домика. Или я их не нашла, а Шон решил не показывать, потащив меня дальше с загадочной улыбкой. Господи, ты в шестнадцать, сбегая из дома, наверное, был более серьезным!

— Теперь настало время загадать желание, — прошептал Шон мне в лицо.

— Где колодец? — вспомнила я и огляделась.

— За спиной. Но ты не оборачивайся. Там лестница, надо спуститься по ней спиной, с закрытыми глазами, и думать только про свое желание. Поняла?

— Ты издеваешься?

— Это не я. Это фейри. Ты можешь им верить, а можешь не верить. Твое право. Меня они попросили привести тебя сюда, и я исполнил их приказ.

Да, три года в клиентской службе приучили его нести чушь без смеха. Но я не полная дура, я оглянулась — господи, в каменный тоннель падала лестница с такими ступеньками, что я и с открытыми глазами туда не пойду.

— Ну же, давай. Я пойду перед тобой, так что если оступишься, то окажешься в моих объятьях. Не такая уж и плохая альтернатива.

О, боже, Шон! Я не выдержу настолько несерьезных отношений! И все же я закрыла глаза и загадала желание. А оно у меня сейчас было одно единственное: поговорить с Лиззи начистоту и расставить в наших отношениях все точки над «?», чтобы я больше никогда не попадала в подобные авантюры. Я нащупала ногой первую ступеньку, вторую, третью… Мне хотелось слышать дыхание Шона, но его не было. Оставалось верить, что он действительно спускается передо мной. Но волноваться нельзя, волнение убивает мысль, а ее надо думать. Думать только о Лиззи и ни о ком, кроме Лиззи, и наших с ней отношениях. Только я и она. Только я…

Ай, я почувствовала на талии руки Шона и открыла глаза. Лестница оказалась передо мной, а сзади, кроме лица Шона, еще и прудик фейри. По зеленоватой воде плавали кувшинки, с огромных валунов стекала тонкой струйкой прозрачная вода, расходясь в тине огромными кругами. Красотища…

— Меня так и подмывает спросить, что ты загадала, но нельзя, а то не сбудется.

О, да, лучше тебе не знать!

— Я загадала, чтобы фейри подарили нам крылышки, чтобы быстрее долететь до камня, — попыталась я отшутиться под строгим взглядом. Неужели подумал, что в моем желании нашлось место для него? Ну, да, между строк скользило дополнение о том, чтобы больше никогда не нужно было с тобой играть. Ты хороший, но абсолютно дурной!

Мы выбрались из колодца и вышли на широкую тропу. Количество туристов говорило о близости замка, и да, вот его серая махина замаячила впереди. Мы прошли сквозь сад с ядовитыми растениями, среди которых я встретила нашу родную марихуану, посаженную в клетку, чтобы никто не отравился ее дурманом. Меня уже шатало и без нее, когда мы вышли к смотровой башне. Можно было забраться на ее уступ, но я не рискнула и заглянула внутрь. Круг голубого неба обрамляли поросшие растительностью камни. Если постараться, то по ним можно, наверное, добраться до неба. Но такие подвиги не для меня. Мне вон туда, в замок, но Шон схватил меня за руку.

— Дети забираются, а ты что, не сможешь?

Настырный! Я поднимусь по наружному камню, а ты карабкайся внутри, раз такой умный! Но я не озвучила свою мысль — этот экземпляр мужского рода на всякую дурь способен. Так что карабкаться только мне. И я влезла, и мы как-то умудрились поместиться на выступе вдвоем, когда Шон решил не оставаться внизу.

— На чем это играют? — спросила я, вновь услышав музыку.

— Ирландская волынка.

— Я хочу посмотреть.

— Только после камня. Пошли.