Двойной без сахара

Удивительная картина открылась за кустами — аккуратно подстриженная лужайка и умело обрамленная камнями тропинка, вдоль которой росли единственные знакомые мне растения — клубничные кусты. Атмосфера зачарованного замка непроизвольно рождала улыбку, и я увидела ответную на лице Шона.

Мы старались не ворошить гравий, но входная дверь, аккуратно выкрашенная все в тот же бирюзовый, сразу распахнулась, выпустив на порог хозяйку. Крепко сбитая, даже полноватая, с убранными наверх когда-то шикарными седыми волосами, в однотонной серой доходящей до середины икры юбке и синеватой в цветочек кофте она выглядела неопределенно-пенсионного возраста. Утирая о фартук руки, Мойра поспешила навстречу и, опустив лишнее приветствие, начала чуть ли не с крика:

— Oh, my boy, you finally got a girl you're not afraid to take to old Moira for approval.

Она сипло рассмеялась, и я не сумела убрать с лица улыбку, хотя пришлось изрядно напрячься, чтобы понять старушечью речь. Да, проходить смотрины у бабы Яги мне еще не доводилось. Единственный, кажется, зуб довольно опасно сверкал над губой. Ирландская ведьма немного отличалась от кельтских книжных иллюстраций, но оставалась колоритнее своей русской коллеги.

— Shame on me, — вернул меня на землю голос Шона. — I could only borrow such a girl from another lucky man to entertain you a wee bit, silly.

Он поцеловал хозяйку в щеку, а та сжала его в костлявых объятьях. Теперь настала моя очередь, но я не протянула руки, понимая глупость церемоний. Ее руки оказались ожидаемо сильными, подарив мне крепкие объятья, будто долгожданной внучке. Сердце на секунду сжалось, напомнив о собственной бабушке, когда-то нетерпеливо ждавшей на даче моего приезда. Речь Мойры я продолжала понимать с трудом. Она говорила чересчур бойко, будто боялась, что ее не дослушают.

— I'll have a pot ready for you, — Мойра прищурилась на меня, продолжая удерживать ткань моей кофты. — He's a good fella. Don't put him down so easy.

Она достаточно проворно удалилась в дом и приподняла на окнах кружевную занавесочку, будто желая убедиться, что гости остались в ее владениях. Шон предательски молчал, хотя держался достаточно расслаблено. Засунутые в карманы руки не теребили джинсу. Отличный парень, соглашалась я с Мойрой, но я его уже послала.

— Как понимаю, ты следишь за лужайкой.

Он кивнул и только, потому я решила оставить остальные вопросы при себя и отвела от него взгляд. Вдоль кустов — быть может смородиновых — тянулась бельевая веревка, намотанная на ветку яблони и другого плодового дерева. На ней безнадежно сохли юбка, кофта, огромные трусы и видавший виды лифчик, вздыхавший о прежних формах своей хозяйки. Я жалела об оставленной дома кофте. Небо оказалось плотно затянутым серой пеленой. Вздохнув о солнышке, я вернулась к созерцанию знакомого с детства дачного пейзажа и вновь наткнулась на улыбающееся лицо Шона.

— Прекрасный фон для портрета, — я попыталась пошутить, чтобы прекратить невоспитанно-длинное молчание ирландца, но не найдя в его глазах поддержки, добавила: — Грустный и при этом такой живой сад. Я бы хотела вернуться сюда с альбомом или даже холстом.

— И на выставке картина возьмет первый приз за название — «Она забыла, что такое секс».

Лучше бы Шон молчал и дальше! Теперь он ждал моей реакции, но я не спешила выставлять напоказ свое замешательство. Кто была эта эфемерная «она»: старуха Мойра или я? Или «she» было вовсе не «she», а ирландским «si», что означает ведьма… Но нельзя было молчать так долго, будто ирландец сумел победить меня единой фразой.

— Когда-то такое нижнее белье мужчины находили сексуальным, — осторожно высказалась я и вновь наткнулась на внимательную тишину: — Это даже лучше стрингов, ведь такое, — я махнула в сторону веревки, — скрывает то, что хочется открыть, а стринги не оставляют места для фантазии.

Шон продолжал молчать и явно не обдумывал свой ответ. Мне надлежало самостоятельно вести философскую беседу о линялых и вытянувшихся трусах.

— Смысл в кружевах, — несла я полную чушь. — Ведь если мужчина уже добрался до них, то не станет рассматривать, а просто снимет…

— Допустим, — Шон наконец вступил в болото дурацкой дискуссии. — Но стринги куда удобнее крутить на пальце, — И он действительно поднял в воздух указательный палец. — Для того, чтобы запустить в самый дальний угол спальни.

— Мокрая ткань далеко не полетит, и как ни крути, высушить не успеешь…

Мой язык явно отключился от мозга, и я утратила над ним последний контроль.

— Зависит, насколько те мокрые.

На лице Шона не осталось и следа улыбки. Он выглядел молодым профессором из Тринити Колледжа. Тогда как я выглядела идиоткой, которую туда не взяли даже без обещания выдачи диплома. Возможно, снобы прошлых веков были правы, и женщинам противопоказано высшее образование…

— Плох тот мужчина, который снимет с женщины сухие…

Заткнись! — кричал внутренний голос, но кто его слушал?!

— Согласен, — Шон прилег плечом на веревку, рискуя намочить футболку. — Потому в Ирландии столько дождей. Небеса поддерживают никудышных мужиков.