Двойной портрет

«Дорогой длинною, погодой лунною», — по дороге Катя исполняла шлягер времен ранней юности, всуе поминая луну при свете южного солнца. — «И с песней той, что вдаль летит звеня! И с той старинною, с той семиструнною, что по ночам так мучила меня!»

С песней Катя дошла до тех пределов, где обычно прогуливалась туда и обратно, и напев о «тройке с бубенцами» умолк сам по себе. Он, кстати, являлся признаком стресса второй степени, но и ладно.

Первый этап, лёгкий и незаметный свершился, далее Катя могла купаться нагишом, бродить вдоль моря или пойти в номер и приложиться к банке. Так, кстати, советовал куратор проекта и автор первоначального плана. Чуть-чуть, буквально по одному глотку, для расслабления стресса…

Пока Катя не пробовала прикладываться с утра, опасалась, что результат может стать неожиданным, выскочит, как «тройка с бубенцами», и привет всем горячий! Лучше искупаться нагишом, пока народу не усматривается.

Второй раз Катя вылезла из ограды «Парка» после завтрака за шведским столом и получасового отдыха в номере, как полагалось ввиду морского купания, чтобы завтрак успел усвоиться. При первом имидже: шорты, майка, сандалии плюс шляпа. Полотенце со Скарлетт и Реттом ждало на кушетке у забора, Катя заняла место на обратном пути с первой прогулки, как это делала обычно.

По второму заходу Катя бросила на полотенце книгу, сложила в изголовье шорты и майку, а ключи от номера аккуратно заложила под матрас, не купаться же с ними. Далее, в купальнике и в шляпе она отправилась вдоль берега, для виду придирчиво выбирая место, где лучше всего зайти в морскую стихию. Теперь на пляже и около набралась горсточка-другая народу, ранние купальщики и любители пустых пляжей. Основная часть туристов отчего-то приберегала для наслаждения солнцем знойные часы дня, когда палящее светило добиралось до зенита и поджаривало их дочерна. Или докрасна, каждому доставался свой оттенок. Что касается Кати, то она покидала пляжные пределы точно после полудня, и за неделю накопила вполне достоверный золотистый загар. Кстати, необходимый, чтобы не бросаться в ненужные глаза сметанным цветом открытых частей тела.

Пройдясь в нужном направлении до самого пустынного места, Катя бросила шляпу на песок и смело направилась в воду, правда, постоянно думала о пришитом изнутри кармане, так что плавала вдоль берега осторожно, потому что нырять не умела, что называется, по определению. И выходя из воды, проверила, не пусто ли в заветном кармашке, но нет, содержимое осталось на месте и теперь никуда не денется.

Освеженная кратким купанием, Катя предельно лениво двинулась вдоль пляжа, как бы для моциона, старательно и неспешно обходя пирсы с иными препятствия на воде. В частности балаганчик знакомого капитана Грегори, он развлекал публику водными феериями, вплоть до парашюта, и неизменно зазывал Катю отведать морских развлечений бесплатно в виде рекламы.

Как раз в тень его яркой будки Катя сбросила шляпу, хотя ни самозваного капитана, ни его российского помощника не случилось на посту, балаганчик стоял закрытый, что Катя тоже предусмотрела. Вскоре после будки и начинался тот самый пустырь, он тянулся непозволительно долго, на том месте Катя давно построила бы виллу или на худой конец ресторан, но пока никто не собрался.

Стоя посреди песчаной тропы, Катя незаметно огляделась, убедилась, что видимый отрезок практически пуст, и без суеты нырнула в кусты по натоптанной тропе. Если кто видел, думалось Кате, то вообразил себе любые надобности дамы в синем купальнике. Пробираться в полуголом виде сквозь иссушенную растительность оказалось очень неприятно, но ничего другого не оставалось, пришлось стиснуть зубы и добираться до означенного пятачка. Пару жутких минут Кате казалось, что она заплутала в мерзких зарослях и намеченного места не отыщет, тропки казались одинаково не теми и вели не туда.

Только распахнутый лист из «ВОГ» а указал направление поверх веток, и тут же Катя впала в ещё большую панику, ей примерещилось, что клочок земли точно не тот, а бумагу бросили, когда похищали торбу. Уже стоя посреди вытоптанного островка с нетронутой торбой в руках, Катя догадалась, что вещи лежали, как были оставлены, просто она подошла по другой тропинке, не с того боку.

Далее торопиться было некуда, Катя могла посвятить избранному занятию хоть весь день, если бы захотела. Судя по предыдущим визитам на пустырь, в дневные часы лабиринт акаций не пользовался спросом, а кольца плотного кустарника, разбросанные там и сям, практически не проглядывались ниоткуда. Вечером и ночью — да, местная молодежь явно тусовалась, судя по мусору, но не среди дня. Шумный город Лимассол протекал буквально в десятке-другом метров, но как бы в другом измерении. Между городом и морем образовалась вилка, пустырь точно приходился между зубов или зубьев, как кому нравится. Славное такое местечко, транзитного свойства.